Дмитрий Кузнецов - Быстpинка

Наконец, я стираю эту черную гадину и кладу в считыватель вкладыш с копией моей системы. Когда в экране появляется родная Белоблузая Быстринка, мне, как отдельному чиновнику, хочется залезть прямо в экран, протиснуться мимо строчек с фамилиями и обнять мою дорогую дурочку, но я сдерживаюсь и прошу тесты. Сердце готово выскочить из груди, в ушах шум. Пока Быстринка кланяется, показывая на схемах, какие блоки и службы работают нормально, и перечисляет, что она умеет делать, я вытираю пот, который здесь не капает, а собирается в большие капли, и оглядываюсь по сторонам. Шум, от которого можно оглохнуть, - это хохот множества глоток: ширма давно убрана и мое сражение с Быстринкой наблюдает вся детвора, и взрослые тоже; использован почти весь обьем, так что я вижу полусферу из голов. А вдруг они подумают, что у нас так и принято разговаривать с женщинами? Впрочем, Быстринка - не женщина... Похоже, Фрея обеспечила синхронный перевод моих ругательств. Я чувствую себя победителем, но почему-то опять краснею...

Фрея просит прощенья: она, как педагог, должна была использовать случай для наглядной демонстрации. Бедность и слабое здоровье не позволяют ей вывезти учеников на экскурсию в нашу страну, поэтому приходится внимательно слушать то, что говорят гости. Лагранжу кажется, что мне пора сделать перерыв, и они приглашают меня покушать. Заодно мне удается бесплатно искупаться. Я собирался вернуться к Быстринке. Фрея провожает меня, но не в школу, а в оранжерею, где всеми мыслимыми (и, как я до этого считал, немыслимыми) способами "смягчает для меня здешний пещерный быт". Фрее помогают ее ученицы, так что я несколько раз теряю сознание.

Конец нашим играм кладет огромный волосатый мужик. Он врач, его зовут Вагус. Ему Клара наябедничала. Вагус обругал Фрею русскими словами, которые я имел неосторожность употребить по отношению к Быстринке, и уволок меня в гостиницу. Здесь прохладнее, Вагус одевает некое подобие костюма не то из марли, не то из бумаги. Мне становится зябко, и я надеваю все, что у меня есть. Вагус задвигает меня решеточкой в спальной нише и начинает расспрашивать о здоровье, жизни, работе. Плохо понимая, что со мной творится, я сыплю цитатами из инструкции по общению форма 77713 и даже не могу развести руками, когда Вагус недоверчиво ухмыляется. Его наивные вопросы постепенно выходят из области, предусмотренной инструкцией; Вагус, почувствовав брешь, оживляется. Чтобы не запутаться в противоречиях, перевожу разговор на SR . Вагус старожил, ему есть, что рассказать. Иногда я прошу его говорить медленнее, но это мало помогает.

Станцию SR строили для ремонта спутников. Собственно станции не было, только ходовая рубка, двигатель и ангар. Еще собирали крупные установки, которые доставлялись по частям. Ангар не был расчитан на давления порядка атмосферного, защищал только от холода и жары, работали в скафандрах. Когда Гелиограф столкнулся с каким-то мусором (слышали про эту катастрофу?), жилой отсек уцелел, но шлюзовая камера отсутствовала. Жилой отсек поймали, заключили в ангар, но толку от этого было мало: скафандры были снаружи, а люди внутри. Вайлд выпустил в ангар почти весь кислород, и ангар не лопнул. Солнечникам сказали, чтобы открывали люк, а они боялись: видели в иллюминаторы людей в скафандрах. Тогда Вайлд вышел к обломку в трико и, задыхаясь, стал плевать в иллюминатор. Солнечники обиделись и вышли. Крут и остальные притаились, чтобы их из обломка не видели, они тут же всех в шлюз покидали, спасли. А Вайлд запомнил, что в Малый ангар можно выходить без скафандра... Большого тогда на было...

Началась кампания по борьбе с мусором. Из мусора же собирали дополнительные помещения для SR , здесь организовали монтажный практикум для молодых пилотов. Раз в год весь персонал превращался в педагогов. Когда Совещание по Освоению признало монтажную практику факультативной дисциплиной, демонстрационный зал с огромными иллюминаторами превратили в оранжерею. Для работы в оранжерее Крут запросил женский персонал, рекомендовал Клару и Фриду. В Центре обрадовались, что SR будет легче снабжать, какое-то время так и было. Потом Клара родила Фрею. Хоть Клара и отказалась вернуться на Землю, Круту пришлось выписать Виолету. Места хватало... За три года родилось еще четверо детей... Нет, с антибеби ничего не происходит, скорее, с психикой... Крут предписывал анти-беби специальным приказом. Его пришлось отменить, он все равно нарушался... Медкомиссия признала двух-трех-летних крошек, которых мамы привозили на Землю, неполноценными: вестибулярный аппарат, вены, рефлексы и прочее. Круту была предписана своевременная эвакуация беременных. Виолету насильно отправили, она чуть с ума не сошла, с огромным трудом вернулась... Узнав, что возвращаться будет трудно, женщины отказывались покидать станцию...