Александр Казанцев - Фаэты. Рассказы о необыкновенном

У подножия геометрически правильной пирамиды, вершина которой уходила в серебристое от россыпи звезд небо, они сходились. В гладких скатах пирамиды отражались туманные светлые полосы Млечного Пути.

- Пирамида облицована исполинскими плитами,- говорил взволнованный Кир Яркий.

- Зачем это понадобилось фаэтам? - недоумевал Линс Гордый.

- Это памятник. Вечный памятник!- заключил Кир Яркий. - Фаэты страшились войны распада и стремились навсегда оставить след своей цивилизации. Вот почему памятник, с одной стороны, говорит о математике в виде правильных геометрических фигур, а с другой- о технике, способной соорудить такие громады.

- Но рядом стоят еще более гигантские сооружения,- возражал Линс Гордый. - У твоих древних фаэтов, выражавших идеи разума, нет логики!?

- Конечно, здесь не только памятники,- поспешно согласился Кир Яркий.- Я пока не знаю назначения столь гигантских сооружений, но думаю, что они принадлежат военной базе. Воинственные фаэты не упустили бы такой возможности, как угроза с Луа торпедами распада враждебному материку. Вот почему я надеюсь найти здесь неиспользованные заряды распада.

- Как? - усмехнулся Линс Гордый.

- Ты знаешь это лучше меня. По их излучению…

Мариане привыкли у себя на Маре ходить в скафандрах. Путешествие по Луа было для них не столь уж утомительным еще и потому, что тяжесть была здесь в три раза меньше, чем на Маре.

Кир Яркий, вспомнив о Фаэне, заключил, что по сравнению с ней тяжесть для фаэтов здесь была по меньшей мере в шесть раз слабее. Этим он готов уже был объяснить размеры странных построек.

- Нет мыслей ясных, чтоб это доказать, - все так же задумчиво сказала Мона Тихая.

- Должно быть, замыслы их были столь же грандиозны, - без всякого замешательства ответил Кир Яркий.

Входа в первый диск с пробитым сводом марианам так и не удалось найти. Забраться же по крутым гладким стенам, чтобы заглянуть в проем, оказалось невозможным.

И они пошли вдоль уходящей к горизонту, полузанесенной пылью, похожей на горный хребет трубы.

Даже уходившая в небо пирамида проигрывала в размерах по сравнению с ней.

Луа вращалась вокруг своей оси, может быть, в результате взрыва океанов Фаэны и ее осколочных ударов. Ее сутки были примерно вдвое короче марианских. Исследователям пришлось идти вдоль выпуклого трубообразного хребта всю местную ночь и весь следующий день. Лишь когда Солнце скрылось за зубчатый горизонт, и на смену ему загорелась в небе зловещая Зема, звездонавты добрались до главного купола, как они назвали его еще в полете.

Дважды присаживались они отдохнуть, прежде чем заметили открытый вход под купол.

Собственно, вход был не под купольный свод, а в черноту внутренности исполинского, лежавшего на равнине диска.

Пришлось освещать себе путь холодными факелами, захваченными с корабля.

Путники двигались по просторной галерее со множеством высоких запертых входов, по размерам напоминавших ворота. Галерея привела к лестнице.

Вблизи ее ступени были столь высоки,что даже Линсу Гордому доставали до воротника шлема.

- Судя по твоей статуе Великого Старца,фаэты были не выше обычных мариан, - сказал Моне Тихой Линс Гордый.

- Кто опознает неведомых строителей и творение их,- загадочно ответила Первая Мать.

Решили подниматься. Сначала подсаживали на ступень Кира Яркого, потом поднималась Мона Тихая и, наконец, уже Линс Гордый.

Лестница великанов вывела путников в точно такую же галерею, из какой они поднялись сюда.

Линс Гордый тщательно обследовал ровные стены:

- Это не камень. Металл!

- Металл? - поразился Кир Яркий. - Зачем делать такое колоссальное сооружение из металла, привозить его с Фаэны? - недоуменно спрашивал он.

Снова мариане тысячи шагов шли по галерее, пока не остановились перед лестницей с такими же гигантскими ступенями, как и у предыдущей. И снова они одолевали в прежнем порядке ступень за ступенью.

Кир Яркий громко возмущался нелепой прихотью фаэтов.

- По крайней мере, мы можем сделать вывод,- спокойно отозвался Линс Гордый.

- Вывод? Какой?

- Что до нас здесь ходили… на ногах.

- О чем ты говоришь?

- Увы,я только знаток вещества,а не живых тел. Мне трудно иметь правильное суждение о тех, кто пользовался этим странным сооружением.

- Не хочешь ли ты сказать, что они были выше нас?

- Я это подозреваю.

- А что ты еще подозреваешь?

- Я скажу это, когда мы взберемся под главный купол.

Моне Тихой было труднее всех. Может быть, потому она молчала, не жалуясь и не споря.