Курд Ласвиц - На двух планетах

Как же могли марсиане оказаться на Земле? На этот вопрос Грунте не мог ответить. Но если допустить эту возможность, то все остальные явления становились вполне понятными - и чудесное строение острова, и странное влияние, воздействовавшее на шар, и спасение, и устройство комнаты... Несомненно, гипотеза о жителях Марса была самой естественной,

И вдруг Грунте вздрогнул, потрясенный внезапным воспоминанием; его губы плотно сжались, между бровями легла глубокая складка, - он изо всех сил напряг свою память.

- Элль, Элль!.. - пробормотал он. Что же именно сказал ему Элль, перед отправкой экспедиции? Фридрих Элль, друг Торма, поглощенный научной работой в городке Фридау и снарядивший на свои средства эту экспедицию, был ее идейный вдохновителем и душой международного объединения исследователей северного полюса. Элль и Грунте не раз обсуждали вопрос о том, каким образом могли бы марсиане завязать сношения с Землей. И Элль всегда говорил: если они придут, то они появятся или на северном, или на южном полюсе. Ведь в поезд входят на месте его стоянки, а не вскакивают на ходу. Кто знает, что вы еще увидите на полюсе! Кланяйтесь от меня... Кому? Вот это-то слово он и позабыл! Тогда он не придал ему никакого значения. Никогда нельзя было понять, шутит ли Элль, или говорит серьезно... "Кланяйтесь от меня"... Нет, он не мог вспомнить этого слова! Но он отлично помнил, как был взволнован Элль однажды вечером, когда о жителях Марса заговорили, как о сказочном вымысле; как он внезапно оборвал разговор.

Размышления Грунте были прерваны. За картиной, изображавшей марсианский ландшафт, послышались голоса. На каком языке они говорили? Грунте не знал его, он не понимал ни слова.

Там, за ширмой, скрытая от Грунте, уже давно томилась Ла. Ей было мучительно переносить земное тяготение, и поэтому она неподвижно лежала на диване. В этот миг с трудом вошла Зэ и тотчас в изнеможении села подле нее.

- Как поживает бат? - спросила она.

- Право, не знаю, - отвечала Ла, - оттуда не доносится ни малейшего шороха, - а нельзя же требовать, чтобы я сама, при таком давлении, отправилась к нему.

Так уменьшим давление, - воскликнула Зэ и взялась за рукоятку абарического прибора.

- Но Хиль запретил это, - возразила Ла. - Мы можем повредить больному.

- Ничего! В комнате у другого бата я проделала то же самое. Это можно делать без вреда для них, только ненадолго. А ты его уже кормила?

- Конечно нет, разве я могла!

А между тем, это необходимо, Хиль того же мнения. И хотя бы на это время мы должны быть в состоянии свободно двигаться... Итак, на мою ответственность!..

Зэ повернула ручку аппарата и установила нормальное марсианское тяготение. Обе они встали и с облегчением вздохнули.

Как раз в эту минуту Грунте хотел пошевельнуться, но его рука поднялась гораздо выше, чем он ожидал. Он тотчас повторил это движение и убедился, что все его тело, а также и покрывало на его постели сразу стали значительно легче. Он оглянулся, разыскивая глазами, что бы такое ему швырнуть кверху, чтобы исследовать это чудесное явление. Тут он увидел на полке над кроватью несколько своих вещиц, очевидно, вынутых из его карманов. Так как теперь, несмотря на повязку на ноге, он с легкостью мог приподнять тело, он взял свой перочинный нож и, подняв его как можно выше, выпустил его из рук. Грунте мог свободно следить за его падением; только через секунду нож коснулся пола. Грунте мысленно измерил высоту падения и подумал: сила тяготения уменьшилась и стала приблизительно втрое слабее обычной; такой она должна быть на Марсе... И снова вспомнились ему слова Элля: "Освободиться от тяжести, это значит покорить вселенную".

Услышав легкий шум, вызванный падением ножа, Зэ отодвинула ширму и вместе с Ла приблизилась к Грунте. Его внимание уже давно было отвлечено от ширмы, и поэтому он испуганно вздрогнул, когда внезапно увидел перед собою двух прекрасных марсианок. Это женское общество ужасало его; ему приятнее было бы оказаться даже среди враждебно настроенных дикарей. А к тому же еще он почувствовал прикосновение нежных пальцев, - Зэ погладила его по голове... Он невольно оттолкнул ее руку.

- Бедный человек, - сказала Зэ. - Он еще совсем вне себя. Надо, прежде всего, дать ему попить. - Она снова положила ему руку па лоб и сказала:

- Не бойся, мы тебе ничего не сделаем, бедный человек.

"Ко бат", так звучали ее последние слова. "Ко бат!" - этот звук ошеломляюще подействовал на Грунте, - это было одно из странных выражений Фридриха Элля. Так обыкновенно говорил Элль, когда кто-нибудь не мог проникнуться его странными воззрениями и когда он хотел выразить сострадание к скудности человеческого разума. Часто спрашивал его Грунте, что это за слова и откуда он их знает? Элль только улыбался в ответ, тихо повторяя: "Ко баты, - этого вы не поймете, бедные люди!" Все эти воспоминания сразу всплыли в памяти Грунте при звуке непонятных слов. Теперь он старался казаться спокойным.