Говард Лавкрафт: Картина в доме

- Вот я и говорю, странно все же, о чем эти картинки заставляют тебя думать. А знаете, молодой человек, ведь эта картинка в самый раз про меня. После того как я взял у Эба эту книжку, я помногу смотрел ее, особенно когда услышал, что Пэссон Кларк часто выходит из дома в своем большом парике. И однажды я придумал кое-что смешное - только вы не бойтесь, молодой человек, потому как все, что я сделал после того как посмотрел на эту картинку, так это зарезал овцу, которую сам же и отвез на рынок. Овцу лучше всего убивать после того как посмотришь на такое...

Голос старика совсем затих, так что я едва различал произносимые им слова. Я слышал дождь, стук его капель по замызганным, маленьким оконным стеклам, и чувствовал приближение грозы, столь необычной в это время года. Вскоре ужасающей силы вспышка и оглушительный грохот сотрясли ветхий домишко вплоть до самого фундамента, однако мои нашептывающий собеседник, казалось, ничего не заметил.

- Как прирезал овцу, стало немного веселее, но знаете, все равно как-то не было {удовлетворения}. Странно даже чувствовать, как тебя охватывает жажда чего-то такого, особенного... Если вы, молодой человек, любите Господа нашего всемогущего, то никому не рассказывайте об этом, но я скажу вам правду - я глядел на эту картинку, и внутри у меня поднимался голод по {такой пище, которую я не мог ни купить, ни сам вырастить...} Нет-нет, сидите спокойно, что с вами? - я же не сделал ничего такого, только подумал, что же будет, если и в {самом деле} сделаю... Часто говорят, что вся наша плоть происходит от крови и мяса, что они дают нам новую жизнь, вот я и подумал, что человек будет жить долго-долго, если будет есть то же самое, {что и он сам...}

На этом его шепот прервался, причем остановил его отнюдь не мой страх, и не все более усиливавшаяся гроза. Произошло это по самой что ни на есть простой, и в то же время неожиданной причине.

Между нами на столе лежала та самая раскрытая книга с ее обращенной к потолку омерзительной иллюстрацией. Как только старик прошептал слова "что и он сам", я услышал слабый звук, похожий на легкий шлепок, и на пожелтевшей странице появилось пятно. Я поначалу подумал о дожде и протекающей крыше, но ведь дождь не бывает красным. На изображении лавки мясника анзикских каннибалов это маленькое красное пятнышко поблескивало весьма живописно, придавая старинной гравюре особую силу и живость. Старик тоже увидел пятно, и тут же замолчал, причем еще даже до того, как выражение ужаса на моем лице вынудило бы его сделать это. Он быстро поднял взгляд к потолку. Я проследил за его взглядом и увидел прямо над нами, на отслаивающейся штукатурке старинного потолка, большое, неровной формы, мокрое пунцовое пятно, которое, как мне показалось, расширялось буквально на глазах. Я не закричал и не пошевелился, а всего лишь плотно сомкнул веки. Мгновение спустя раздался удар, а может и несколько оглушительных ударов грома, которые сокрушили этот проклятый дом со всеми его жуткими тайнами, и принесли мне забытье - то единственное, что еще могло спасти мой бедный рассудок.