Говард Лавкрафт - Протестантский пастырь

Говард ЛАВКРАФТ

ПРОТЕСТАНТСКИЙ ПАСТЫРЬ

Меня встретил серьезный бородатый человек с умными глазами, одетый в темный костюм. Он провел меня б мансарду, а затем сказал:

- Да, он действительно жил здесь. Я вам советую ни к чему не прикасаться. Ваше любопытство делает вас безответственным. Мы никогда не приходим в эту комнату ночью. Уважая его последнюю волю, мы ни к чему не притрагиваемся здесь. Вы знакомы с его работой. Он практически завершил эксперименты, когда в дело вмешалось это жестокое общество. Мы не знаем, где он похоронен. Никто не может найти членов секты, даже представители закона. Я надеюсь, что вы уйдете отсюда до наступления ночи. Кроме того, я попрошу вас не трогать предмет, лежащий на столе и похожий на коробок спичек. Мы не знаем, что это такое, но подозреваем, что здесь есть какая-то связь с происшедшим. Мы даже стараемся не смотреть на него.

Человек с бородой вышел из комнаты. Мансарда была грязной и пыльной. Несмотря на захламленность, в ней было нечто, указывающее на то, что хозяин не привык жить в лачуге или в неприбранной комнате. Часть стены занимала этажерка, заполненная классическими произведениями и фолиантами по теологии. В книжном шкафу стояли старинные тома по магии, трактаты Парацельса, Альберта Великого и других авторов. Их письменность была мне незнакома, я не мог ее расшифровать. В комнате находился также стенной шкаф. Единственным выходом из помещения служил люк, открывавшийся на крутую лестницу. Свет в комнату проникал через круглые окошки, а почерневшие дубовые балки на потолке указывали на их почтенный возраст. Без сомнения, дом был старинный. Где я находился? Я был уверен, что не в Лондоне. Мне показалось, что это был небольшой порт. Любопытный предмет, лежавший на столе, зачаровывал меня. Я знал о его предназначении. Я достал из кармана подобие электрического фонарика и сделал несколько безуспешных попыток включить его. Фонарик излучал не белый, а фиолетовый свет, скорее это было даже радиоактивное излучение. Я никогда не пользовался им как простым фонарем. Действительно, обычный электрический фонарь лежал в другом кармане.

Начинало темнеть. Из крошечных окошек открывался вид на старые крыши домов и дымовые трубы, которые приобретали загадочные очертания.

Собрав всю смелость, я установил напротив книги на столе маленький предмет. Затем направил поверх него луч фиолетового цвета. Это был скорее дождь маленьких фиолетовых частиц, а не прямой луч. Когда частицы света достигли поверхности стекла, внутри странного объекта раздался треск, подобный электрическим разрядам.

От поверхности стекла отошло облако розоватого цвета. В центре облака, увеличивавшегося постоянно в объеме, появился нечеткий белый силуэт. Теперь я находился в комнате не один. Я спрятал фонарь обратно в карман. Вновь прибывший не проронил ни единого слова. В комнате царила полнейшая тишина. Человек с бородой не производил никакого шума, даже когда передвигался, словно разыгрывал пантомиму. Человек, возникший из облака, был одет в платье священника англиканской церкви. На вид ему было около тридцати лет. Цвет его темного лица имел странный зеленоватый оттенок. Само же лицо отличалось довольно приятными чертами. У него были необыкновенно высокий лоб, черные, коротко подстриженные и аккуратно расчесанные волосы. Он носил пенсне со стальной дужкой. Нельзя сказать, чтобы незнакомец по внешнему виду отличался от духовных отцов британской церкви. Больше всего меня в нем поражали большой выпуклый лоб, темный цвет кожи, умное выражение лица, в котором было нечто сатанинское.

Прежде чем я успел предугадать его действия, он бросил в камин, находящийся в углу комнаты, который я не заметил сразу из-за наклона пола в мансарде, все книги по магии. Огонь пожирал старинные тома, переливаясь загадочной гаммой цветов и испаряя отвратительные запахи.

Среди остальных сопровождавших выделялся некто, в одежде с брыжами, которую обычно носит епископ. У меня создалось впечатление, что епископ одновременно ненавидел и боялся появившегося первым человека с бородой, и тот, по-видимому, питал к епископу те же чувства. На лице епископа застыла сардоническая усмешка, и я заметил, что его правая рука дрожала, когда он опирался о спинку стула. Епископ указал на пустой книжный шкаф и на потухающий камин. На лице незнакомца с бородой заиграла злорадная ухмылка, и он протянул правую руку к маленькому предмету на столе.