Window Dark: Я - оборотень

Автобус тормознул и замер. Смотри-ка, уже приехали. Народ поднимался со своих мест и выходил из автобуса на сырую площадь городского автовокзала, изобилующую бегущими ручьями и объемистыми лужами.

Я поспешил покинуть салон автобуса, прихватив свой небольшой чемодан, в котором лежали две пары носков, вполне приличные джинсы, подаренные двоюродной теткой, теплый вязанный свитер из грубой серой шерсти, да разные мелочи вроде тетрадки, ручки и зубной щетки.

Дождь здесь уже закончился. Мои ботинки поднимали веера брызг из окрестных луж. Серые, хлопчатобумажные штаны, имевшие довольно потрепанный вид, в автобусе почти высохли и только по швам еще немного холодили ноги. А на синей болоньевой куртке вообще не было заметно никаких следов от утренней непогоды.

Угрюмое серое небо неприветливо нависало над высокими пятиэтажными домами. Мимо проносился поток машин. В редкие секунды, когда желтый цвет светофора преграждал дорогу на все четыре стороны, чуть слышно доносился шорох влажной листвы деревьев, которые ровной линией были высажены вдоль улицы. То и дело мимо лица пролетал желтый, либо красный лист и уносился в даль.

Я плохо еще разбирался в автобусных маршрутах и поэтому решил пройтись пешком. Было часов десять утра — своего будильника у меня пока не было, а спрашивать у прохожих я стеснялся. Но дорогу к училищу я уже знал и уверенно шагал в нужном направлении, хотя раза два чуть было не забыл свернуть куда надо.

Вот, наконец, я у цели. Завернув во двор и пройдя старую двухэтажку, я очутился на территории училища. Слева было новое здание мастерских с огромными стеклянными окнами, надежно закрытыми решеткой от попадания случайных мячей из раскинувшегося рядом спортгородка. Прямо передо мной высилось трехэтажное здание учебного корпуса, простоявшее здесь не один десяток лет.

Взойдя по ступенькам крыльца и оказавшись под защитой каменного козырька, крепившегося на мощных стальных трубах, я рванул на себя тяжелую дверь, выделявшуюся темным пятном на желтом фоне стены.

Дверь легко открылась, и я оказался в сумрачном пустынном коридоре с высокими потолками. Я поднялся на второй этаж, усиленно вспоминая, где же именно расположен нужный мне кабинет. Скорее по наитию, чем по памяти я повернул направо и в небольшом закутке обнаружил искомую дверь с табличкой «Канцелярия».

Несмело постучав, я толкнул дверь и вошел в небольшую светлую комнату, у правой стены которой стоял высокий до потолка шкаф, а у левой стоял стол. На нем сверкала пишущая машинка, а за ней находилась женщина лет сорока с высокой, но короткой стрижкой.

— Тебе чего, мальчик? — тут же спросила она.

— Здравствуйте, — решил поздороваться я. — Я по поводу общежития.

— Фамилия? — вновь спросила женщина.

Я назвал свою фамилию. Секретарша уточнила мою специальность, вытащила соответствующую папку, долго копалась в ней и, наконец, найдя нужную карточку, углубилась в чтение.

— Болел что ли? — снова последовал вопрос, когда она внимательно дочитала до конца.

Я молча кивнул. Секретарша взяла ручку и что-то написала на клочке бумажки.

— Здесь название и номер твоей группы, — пояснила она и, добавив к написанному еще несколько слов, закончила, — а также адрес общежития. Подойдешь к коменданту.

Дальше последовало долгое и нудное объяснение — как до него добраться. Я пытался запомнить все это, но безуспешно. Я даже немного расстроился.

И все же опасения оказались безосновательными. После пятиминутной прогулки я стоял перед четырехэтажным зданием. Сложенным из белого кирпича, который со временем приобрел сероватый оттенок. С помощью бдительного вахтера я без труда нашел коменданта, по счастью оказавшегося в своем кабинете.

— Зовут меня Степаном Егоровичем, — представился он, настороженно взглянув на меня, как бы прикидывая в уме все виды проступков, которые я мог совершить в ближайшее время. Я молчал.

— Отбой в одиннадцать часов, — продолжил он. — Двери на ночь закрываются, так что опаздывать не рекомендую. Курить только в отведенных для этого местах. Пить, играть в карты и приводить девок категорически запрещено. Схитрить и не пробуй. Нарвешься — сразу будешь выселен. А чемоданчик твой давай-ка вон в ту комнату определим — там у нас камера хранения. И не вздумай хранить что-нибудь в комнате — уведут моментально.

Я кивнул и безропотно отдал свой чемоданчик коменданту. Он склонился над планом общежития, выискивая свободное место, затем спросил мою фамилию и вписал ее карандашом в один из квадратиков.