Дин Смит - Спасение

“Время, чтобы пойти и снова поиграть в призрака”, сказал он себе, и его голос, казалось, поплыл в почти темном интерьере судна. Он сделал несколько быстрых движений, чтобы ослабить мускулы, и пока он это делал, то обдумывал проблему острых ушей. Возможно, только безопасные призраки заинтриговали Мусорщика-планеты. Дрикель не хотел причинять кому-либо боль, но были некоторые угрозы, когда он может предпринять что-то посерьезней. Если бы острые уши думали что жизнь в опасности, то никогда не ступили бы снова на поверхность Олкоелла.

Дрикель закончил упражнения и направился к двери, чтобы поднять свою сумку. В тот момент, колебания его движений в старом судне, возможно объединенные с ветром, ослабили металлическую распорку потолка. Он начал прогибаться и рушиться. Он только мельком увидел эти изменения, при звуке трескающегося металла Дрикель успел поднять правую руку выше головы. Тяжелый обломок ударил по руке, опрокинув его на пол, и остановился, придавив плечо и остальную нижнею часть тела. Его голова с глухим стуком соприкоснулась с полом, в ушах зазвенело. Он попытался прикрыть голову второй рукой, думая, что другие обломки от потолка будут еще падать вниз. Но ничего не произошло. Он ждал, оставаясь обездвиженным и задержав дыхание. Ничего больше. И через мгновение он понял, что ничего не собиралось падать немедленно.

Началась боль, тыкающим выстрелом, который бежал от руки к руке и назад в грудь. Он закрыл глаза и думал, не разрешая себе запаниковать. Его движения в шаттле, должно быть, растревожили уже свободную часть потолка. Ошибка на его совести. Он должен был проверить шаттл более тщательно перед использованием его как убежища. Когда он возвратится, то попросит Контроль больше не посылать его в холодные места назначения. Желание быть в тепле сделало его небрежным. И, возможно, серьезно ранило его. Он медленно вдохнул, проверяя, не сломаны ли какие-либо ребра. Все целые, но его рот и горло были полностью забиты пылью. Также медленно он открыл глаза, чтобы проверить свои ощущения. Его фонарь все еще работал около сумки, прилагая все усилия, чтобы осветить вздымающиеся облака пыли. Он лежал на спине, ноги, бедра и плечи были приклеены весом металлической плиты к полу. Его рука болела, и он мог сказать, что собирался получить дополнительно — адскую головную боль. Он только надеялся, что плита, упавшая на него, не сломала позвоночник. Контроль наверняка разыскал бы его. Сделав два глубоких вздоха и задохнувшись пылью, он попытался поднять металлическую плиту с плеч.

Боль пронзила его правую руку, и он остановился. Плита немного переместилась, это наверняка будет медленным и очень болезненным процессом, чтобы полностью освободить себя. Если он не сделает это правильно, то закончит с большими повреждениями, чем просто руки. Плита была настолько тяжела, что сокрушит руку или ногу, и затем что он сделает?

Если бы он мог спустить руку к поясу, то смог бы достать свой портативный телепортатор и переместился бы из под плиты. Но он должен был бы также отключить свой щит, чтобы сделать это, таким образом показав себе Мусорщикам-планеты. Это было бы самым простым решением. Но он хотел попытаться сначала удалить пластину самостоятельно. Взявшись за край и сделав глубокий вздох, он попытался снять край пластины с плеча. Она действительно немного переместилась, но недостаточно. Это было слишком плохо, его сумка с антигравитационными дисками, до сих пор находилась далеко. Дрикель осмотрелся вокруг в поисках того, что можно использовать, чтобы потянуть сумку к себе, но ничего не увидел. Она была на расстоянии двенадцати футов, полностью вне досягаемости. Его единственный выбор состоял в том, чтобы выползти, очень тщательно и медленно, из под плиты. Он только надеялся, что Мусорщики-планеты пройдут мимо того рабочего шаттла. Поскольку его спасение, скорее всего, затянется надолго.

Джейнвей обычно приходило в голову много хороших идей, в своем рабочем кабинете, но идеи, которые относились к Олкоеллу, вообще не нравились ей. Она стояла перед длинными иллюминаторами, смущаясь видом планеты, чашка традиционного кофе, остывала на столе. Ее принес Чакотай, сидевший на стуле, с терпением ожидания, когда она объяснит ему, почему его сюда вызвали.

Наконец она вздохнула. Нравилась ли ей идея или нет, не имело ровным счетом никакого значения. Имело значение только то, принесет ли она результаты.

“Чакотай”, она повернулась к нему лицом. “Я думаю, что мы должны послать другую десантную команду в прошлое”.