Ольга Бузиновская - Тайна Воланда

Пушкинский Сен-Жермен передает секрет трех карт («тройка, семерка, туз») молодой графине Анне Федотовне — «московской Венере». Через шестьдесят лет «неведомая сила» притянула к дому графини «ученика» — Германна. Его инициация выстроена по мотивам «Химической женитьбы Христиана Розенкрейца». Германн видит «величавого швейцара», входит в особняк («швейцара не было»), проникает в спальню и смотрит на обнаженную «Венеру»: на его глазах престарелая графиня в чепце с розами переодевается в ночную рубашку. (Роза — цветок Венеры!) Здесь же он видит портрет графини, написанный шестьдесят лет назад — молодая женщина с орлиным носом («птица»!), с розой в пудреных (!) волосах, — и воображает ее давнего любовника, причесанного «королевской птицей». («Птица» — алхимик, постигший все тайны «Королевского Искусства» и получивший «пудру проекции» — Философский Камень. Неспроста в первой главе говорится о «порошковых картах»!)

Из спальни старухи Германн направился в комнату молодой родственницы графини и увидел третью «Венеру» — с цветами в волосах и обнаженную! («Она сидела, сложа крестом голые руки, наклонив на открытую грудь голову, еще убранную цветами…»).

Перед каждой из шести глав «Пиковой дамы» помещен эпиграф. Самым странным кажется эпиграф к четвертой главе: «7 Mai 18** Homme sans moeurs et sans religion! Переписка». Фрагмент письма дал возможность поставить дату. В четвертой главе герой получает ключ, а загадочная дата подсказывает, что ключом к шифру «Пиковой дамы» является время. Если наша догадка верна, то портрет молодой графини символизирует прошлое, сама она — настоящее, а ее воспитанница — будущее. Обратите внимание на часы в спальне старой «Венеры» и на две «витые лестницы», которые ведут из спальни наверх и вниз — в комнатку девушки и к выходу. В прошлое и в будущее… Дверь к лестнице, уходящей вниз, называется «потаенной», и Германн смог открыть ее, лишь поднявшись к воспитаннице — то есть, в будущее. Наша догадка подтверждается тем, что на лестнице, ведущей вниз, Германн вообразил любовника молодой графини, который поднимался здесь «лет шестьдесят назад». Значит, и вперед — шестьдесят?..

Прошлое, настоящее и будущее связаны таинственной субстанцией, зашифрованной в самом названии повести («дам» — «кровь»). Вероятно, имеется в виду наследственность: Германн наследует секрет Сен-Жермена, его называют побочным сыном графини, он постоянно думает о приумножении отцовского наследства. Именно в этом месте Пушкин спрятал подсказку, свидетельствующую о том, что герой знал секрет еще до встречи с графиней: «Расчет, умеренность, трудолюбие: вот мои три верные карты — вот что утроит, усемерит мой капитал». Общеизвестный символ капитала — туз: тройка, семерка, туз!

Сравните: О.Бендер — человек с Наполеоном на груди — терпит поражение, но его «двойник» в тайном сюжете получает орден Золотого Руна — знак успешной инициации. То же самое мы видим в «Пиковой даме»: герой, про которого сказано, что он удивительно похож на Наполеона (царский род?), во внешнем сюжете проигрывает отцовское наследство. А что происходит в тайном? «Вместо туза у него стояла пиковая дама»: истинный богач (денежный туз) — человек, унаследовавший какую-то необыкновенную кровь. Речь идет именно об этом: не случайно Германн говорит, что «…не только я , но дети мои, внуки и правнуки благословят вашу память и будут ее чтить, как святыню». На чей же род намекает Пушкин? Свяжите ночной визит Германна к графине, мучимой бессонницей, и слова архиерея о том, что покойная бодрствовала в ожидании Иисуса — «жениха полунощного».

В завещании Бартини сказано, что все его бумаги следует запаять в цинковый ящик и не открывать до 2197 года. Двести лет со дня рождения. Но мы помним, что на самом деле барон родился в 1896 году, — он говорил об этом Казневскому. Все объясняется, если предположить, что двести лет следует не прибавлять, а вычитать: хранитель Ковчега (цинковый ящик!) движется из будущего в прошлое и сообщает время своего следующего рождения — май 1696 года. А вот что говорит о графе де Сен-Жермене один из героев парновского «Ларца…»: «…Мне удалось установить, что он сын венгерского князя Ференца Ракоци…». И далее: «Родился он 28 мая 1696 года».

Четыре года спустя было объявлено о кончине малолетнего сына князя Ференца. Известие оказалось ложным: «Его укрыли в надежном месте, отдали под надзор верных, испытанных друзей». Мальчик вырос и узнал о своем происхождении. Среди имен, под которыми таинственный граф появлялся в европейских столицах, было и такое — Цароки. Это анаграмма другого имени — Ракоци.