В сквере тепло и тихо, но и здесь меня не оставляют в покое - с противоположного конца с радостной улыбкой спешит Алик, как будто он меня давно уже ждал. А может, это и к лучшему, я люблю общаться с Аликом, а сейчас это, пожалуй, самый надежный способ отвлечься.
- Привет, Славик, ты то мне как раз и нужен. Я разработал великолепную систему игры в спортлото, ты представь себе...
И дальше, естественно, последовало изложение всех преимуществ его системы перед уже существующими и еще не изобретенными. Я прекрасно знал он теперь будет упражняться так минут десять, пока не изложит все тонкости своей системы и описания творческих мук ее создания.
- В долю хочешь? Тогда гони четвертак. Я тут уже десять номеров записал - за тобой еще шесть.
- Один, два, восемь, тринадцать, двадцать девять и тридцать пять.
- Повтори последние два еще раз, я не успел записать.
- Двадцать девять и тридцать пять.
- Да, а чем ты сейчас занимаешься?
- Говорю с тобой.
- Так значит ты свободен, тогда пошли в переход - там полчаса назад начали торговать "спринтом". Сыграем пока не размели все выигрыши.
Ну нет, в переход я не пойду, это слишком далеко, а отсюда открывается прекрасный вид на парадный вход в институт - здесь я никак не пропущу Нину, когда она будет выходить.
- Нет, что-то не хочется.
- Ну как знаешь, а я пошел, - и он действительно пошел.
Он пошел, а я остался, остался наедине со своими странностями. Остался ожидать Нину, опасаясь, что она опять будет спрашивать о том, что я сказал и о том, чего я не говорил. Опять вспомнился голубь, свивший гнездо на моем балконе, теперь уже безо всякого удивления, как тогда, во сне, вспомнил я и того странного типа, которого встретил у конюшен ипподрома, но никак не мог вспомнить чего-то очень важного, давно мучившего меня...
Первой, конечно, вышла Валя и сразу направилась в мою сторону, а за ней и Нина с двумя сумками - со своей и с моей. Радости на их лицах я не заметил.
- А ты знаешь, что на второй паре была перекличка и тебе поставили неявку?
- Теперь знаю, ну и что? Чем теперь мы намерены заниматься?
- Мы намерены посетить синематограф, - это Валя намерена посетить его, что же касается нас с Ниной, то я в этом уверен не был, но промолчал.
- А на какой фильм, если не секрет?
- А не все ли равно, пойдем посмотрим, что показывают в "Мире".
Все мои попытки заставить их прогуляться своим ходом потерпели фиаско. Мы проехали две остановки и сошли как раз напротив "Мира". У кассы невооруженным глазом можно было заметить невообразимой длины очередь.
- Вы знаете, девочки, что меня больше всего раздражает в "Мире"?
- Что?
- То, что мы честно после занятий идем посмотреть фильм, а тут все время толпится столько бездельников. Хотел бы я знать, что они делают здесь в рабочее время, да еще в таком количестве?
- Да здесь ведь рядом политехнический и медицинский, и по крайней мере половина из этой толпы такие же студенты, как и мы, так что не раздражайся, а иди занимай очередь.
- Иду, - пробормотал я, чувствуя, как мое раздражение от присутствия Вали усиливается. Половина - такие же студенты, как и мы, ну а вторая половина? Никогда не поверю, что вот этот тип в джинсовом костюме, блещущий золотыми зубами - студент. Но мне все-таки пришлось присоединиться к скучающим претендентам на соискание билетика на дневной сеанс и, как назло, как раз за этим джинсово-золотым типом.
За мои получасовые мучения в безликой толпе меня наградили порцией мороженого и сообщением, что фильм двухсерийный, о чем я догадался еще тогда, когда пришлось расплачиваться за билеты, но там-то хоть мне улыбнулась фортуна - золотозубый взял билеты после меня - ему все никак не могли отсчитать сдачу с его сторублевки.
До начала сеанса оставалось еще полчаса. Валя нас покинула на "несколько минут" - встретила подружку. И тут-то Нина и задала мне вопрос, от которого я убегал все утро:
- Что все-таки означает это твое "Эскар филте окомо"?
Для меня это было неожиданным ударом и не сдержавшись я спросил ее:
- Откуда ты знаешь геннскрит?
- Не знаю я никакого геннскрита, это ты сам сказал, когда мы сидели в аудитории.
Майский день как-то вдруг посерел, небо приобрело фиолетовый оттенок, перед глазами забегали серые тени, и я сразу вспомнил о красной тропе, которая должна пролечь по коричневой поверхности разрушенной улицы. Это длилось несколько секунд, но и за это время я почувствовал, как в мои легкие врывается отравленный ядовитыми испарениями воздух и нестерпимо жгучие ультрафиолетовые лучи стремятся превратить мое тело в пепел.
Читать дальше