Джефф Райман - Детский сад

За это время Милена многое узнала о своих товарищах. Ей открылось, что Бирон влюблен в Принцессу и хочет быть отцом, а так как Принцесса вынашивать ребенка не хочет, Бирон сам подумывает взяться за это дело. Король — симпатичный, добрый, слегка флегматичный малый — не испытывает особой страсти ни к кому, но именно он без усилий притягивает к себе девичьи сердца. Девушки все как одна питают к нему тепло и нежность, а заодно к его белокурой шевелюре и пышной бороде.

Все они были исключительно амбициозны, строили грандиозные планы, постоянно рассуждая и о ролях, что мечтают сыграть, и о полотнах, что мечтают написать. Милена, как всегда, держалась в труппе довольно скромно и незаметно — только теперь уже без прежнего скрытого негодования. Эта незаметность вполне ее устраивала. Как оказалось, ей нравилось быть частью коллектива. И когда ей все же случалось высказывать то или иное замечание, самой ей кажущееся едва ли не банальным, остальные актеры лишь диву давались: «Ну надо же, как Милена все тонко подмечает!», причем в возгласах чувствовалась не колкость, а именно восхищенное удивление.

— Да уж не как вы, бабочки-кузнечики, — сказала она как-то раз смешливо. И обе стороны спокойно это признали.

И вот как-то утром, когда шли по тротуару, Принцесса вдруг тревожно шепнула:

— Милена! Вон он, Нюхач!

Она почувствовала себя пловцом, который плывет себе и вдруг видит перед собой акулу.

Навстречу шел высокий мужчина в черном плаще — легкой походкой, руки в карманах. День выдался ветреный, и полы плаща морщинились складками. У Нюхача было худое, мечтательного вида лицо, с каким-то отстраненным взором и тусклой улыбкой. Над макушкой топорщились распушенные ветром светлые редеющие волосы.

Милена заставила себя отвести от него взгляд, но лицо прочно засело в памяти. Она его возненавидела: лукавое и кроткое одновременно, с сонливо безмятежным выражением, с которым ярко контрастировали льдистые огоньки в щелках припухлых глаз.

«Срочно о чем-нибудь подумать, переключиться!» — велела себе Милена.

«Это уж про меня, с вашего соизволения, — машинально всплыли ее шестнадцать реплик. — Я и есть Энтони Тупица». Еще, еще! «Думай о его плаще: сколько стоит, сколько рабочих часов на него ушло. Считай их, пересчитывай!» Вирусный калькулятор в мозгу почему-то вдруг отказал.

Вот так всю жизнь бьешься, пытаешься противодействовать вирусам, а они берут и сами собой тебя бросают. Хватишься, так ни одного в самый нужный момент не найдешь.

Ну же! Шекспир, Т.-С. Элиот, Джейн Остин.

«Доподлинно известно, — цитировала она по памяти, — что одинокому мужчине при нормальном достатке надлежит стремиться найти себе жену». — Ну хоть что-то!

Узковатый тротуар шел под уклон; встречи с Нюхачом не миновать.

— О! — с деланным изумлением вскрикнул вдруг Король. — Да мы ж совсем не туда идем, нам в другую сторону!

И вся труппа, разом повернув, дружно зашагала в противоположном направлении. Нюхач увязался следом. Слышно было, как постукивают сзади по тротуару его деревянные башмаки. Специально небось такие носит, чтобы люди слышали и боялись.

«Маркс!» — мелькнула спасительная мысль. Где этот Маркс? Меня же, наверное, только и делали, что пичкали этим самым Марксом. А заодно и Лениным, Мао, Чао Ли Сунем. Ну ладно, если не они, то хотя бы музыка. Брамс, Элгар, что угодно. Милена принялась тихонько напевать «Песнь о земле». И между делом вспомнила: «Это, кстати, не вирус. Это я сама разучила».

— Милена! — окликнул сзади Нюхач елейным тенорком. — Я к тебе обращаюсь, Милена. Ты меня слышишь?

Милена чувствовала, как страх тонкой змейкой выползает из нее, подобно тому как воздух сочится из проткнутого шара. Слышались его башмаки — клик-клак, клик-клак, — как конские копыта. Они постукивали уже совсем рядом. Актеры ускорили шаг, глядя себе под ноги; больше предпринять было решительно нечего. Ведь это же все безусловно против закона! Конечно же против, хотя где при этом сам закон? Закон был повсюду, вездесущий и всевидящий. Только полицейских не было.

— Восточная Европа, Милена, — не унимался Нюхач. — Помнишь поездку на поезде? Ты ехала в Сен-Мало — остров, окруженный стенами. Помнишь пароход, Милена? Качающийся на волнах, туда-сюда, туда-сюда? Помнишь звук гудка и морячек в тельняшках?

Милена не помнила из этого решительно ничего. Не было даже намека на какой-нибудь отзвук или туманный образ.

Нервно скосив взгляд, она увидела, как он шагает рядом с ними и улыбается. Глаза у Милены испуганными птицами метнулись в сторону; она шла, ссутулясь и уставясь себе под ноги.