Жюль Верн - Детская библиотека. Том 60

Заседание Лондонского королевского географического общества 14 января 1862 года в здании на площади Ватерлоо, 3 было весьма многолюдным. Президент общества сэр Френсис М… делал своим почтенным коллегам важное сообщение, и речь его часто прерывалась аплодисментами. Это выступление — редкий образец красноречия — завершилось, наконец, следующими напыщенными фразами, в которых целым потоком изливались патриотические чувства:

— Англия всегда шествовала во главе других наций. (Заметьте: нации всегда шествуют во главе друг друга.) Этим она обязана бесстрашию своих путешественников-исследователей и их географическим открытиям. (Оживленные возгласы одобрения.) Доктор Самуэль Фергюсеон, один из ее славных сынов, не посрамит своей родины. (Со всех сторон: «Нет! Нет!») Если его попытка удастся («Конечно, удастся!»), то наши разрозненные сведения о географии Африки будут дополнены и связаны в одно целое. (Бурное выражение одобрения.) Если же она потерпит неудачу («Никогда! Никогда!»), то во всяком случае войдет в историю как один из наиболее отважных замыслов человеческого гения… (Неистовый топот ног.)

— Ура! Ура! — кричали присутствующие, наэлектризованные этими волнующими словами своего президента.

— Ура неустрашимому Фергюссону! — вырвалось у одного из самых восторженных слушателей.

Крики, полные воодушевления, неслись со всех сторон. Имя Фергюссона было у всех на устах, и мы имеем основание думать, что оно особенно выигрывало, проходя через глотки англичан. Зал заседаний содрогался от этих криков.

Ведь здесь было много тех самых бесстрашных путешественников, исколесивших пять частей света, теперь состарившихся, утомленных, но когда-то полных энергии. Все они благодаря своей физической или моральной стойкости спаслись от кораблекрушений и пожаров; всем им грозили и томагавк индейца, и дубина дикаря, и столб пыток, и опасность попасть в желудок. полинезийца. И тем не менее во время доклада сэра Френсиса М… сердца старых путешественников бились восторженно, и в Лондонском географическом обществе еще не было примера столь шумных оваций оратору.

Но в Англии, энтузиазм выражается не одними только словами, он чеканит монету еще быстрее, чем пресс королевского монетного двора. Тут же на заседании было принято решение выдать доктору Фергюссону для осуществления его плана две тысячи пятьсот фунтов стерлингов. Значительность суммы соответствовала важности, предприятия. Один из членов общества обратился к президенту с вопросом, не будет ли доктор Фергюссон официально представлен собранию.

— Доктор ждет распоряжений собрания, — ответил сэр Френсис М…

— Пусть войдет! Пусть войдет! — раздались крики. — Любопытно увидеть собственными глазами такого необыкновенно отважного человека!

— Но, быть может, этот невероятный проект лишь мистификация, — заметил старый капитан, выделявшийся своей апоплексической наружностью.

— А что, если доктора Фергюссона воэсе не существует? — выкрикнул какой-то насмешливый голос.

— Тогда нужно было бы его изобрести, — пошутил один из членов этого серьезного общества.

— Попросите пожаловать сюда доктора Фергюссона, — распорядился сэр Френсис М…

И Самуэль Фергюссон, нисколько не смущаясь, вошел в зал под гром рукоплесканий. Это был мужчина лет сорока, среднего роста и обыкновенного сложения. Лицо у него было бесстрастное, с правильными чертами и румяное — признак сангвинического темперамента. Крупный нос, напоминавший нос корабля, — какой и должен быть у человека, рожденного делать открытия. Добрые глаза, в которых светилась отвага и еще больше ум, придавали особую привлекательность этому лицу. Руки его были несколько длинные, уверенная поступь изобличала хорошего ходока.