Кир Булычёв - «Если», 1998 № 04

Несколько коридоров вывели меня в нужном направлении, но вскоре я оказался на распутье, не зная, какую из дверей выбрать. Опять. Но теперь я действовал, положившись на инстинкты — то, чего не стал бы делать при здравом размышлении. Я знал, в каком месте здания нахожусь и где примерно расположена лаборатория. Подошел к одной из дверей, остановился. Осторожно коснулся ручки.

Не заперто.

Я распахнул ее и ворвался внутрь.

Он был здесь.

Я вошел через дверь возле крематора. Парацельс стоял в противоположном конце помещения у лабораторных столов. Похоже, с прошлого вечера он не переодевался — словно ему не хватало жизненной энергии на подобное усилие — и в ярком белом свете походил на мертвеца. Судя по его виду, у него бы не достало сил даже стоять. Но он стоял. Перемещался по лаборатории — неторопливо, но и не теряя зря времени. Складывал лабораторное оборудование в большую черную сумку.

Когда я вошел, он бросил на меня быстрый взгляд, но работы не прервал. В сумку он засовывал все, что туда влезало.

Приклад винтовки я прижимал правым локтем, направляя ее левой рукой. Палец правой лежал на спусковом крючке. Не лучшее положение для стрельбы, но с такого расстояния промахнуться трудно.

— Их убивают, как на бойне, — сказал я. Голос мой дрогнул, но тут я ничего не смог сделать. — Вы должны это прекратить. И сказать, как выключается этот проклятый свисток. Потом пойдете со мной и прикажете животным вернуться в резерват.

Парацельс снова посмотрел на меня, но не остановился.

— И вы сделаете это немедленно!

Он почти улыбнулся:

— Или что?

Казалось, при каждой нашей встрече он обретал новый голос. Теперь интонации были спокойными и уверенными, как у человека, который близок к власти над миром. Он просто издевался надо мной.

— Или же, — процедил я, стараясь, чтобы гнев мой был убедительным, — я вас отсюда выволоку, и любимые питомцы сами вас пристрелят.

— Не думаю. — Я не поколебал его ни на секунду, и он произнес удивившие меня слова: — Ваш план отчасти совпадает с моим. Я тоже не желаю, чтобы погибло много моих животных. — Он подошел к дальней стене и щелкнул каким-то выключателем. Пронзительный визг свистка мгновенно прекратился.

Потом он улыбнулся — улыбкой, как будто подсмотренной у Ашре.

— Фриц, наверное, вам сказал, что сигнал нельзя прекратить. И вы ему поверили. — Доктор покачал головой. — Он и впрямь хотел все устроить именно так. Но я уговорил его поставить здесь выключатель. Ашре не очень-то дальновиден.

— Был, — возразил я, сам не зная почему. Я не собирался ни о чем дискутировать с Парацельсом, но когда свисток смолк, для меня что-то изменилось. Дело уже не казалось столь срочным. Теперь животные перестанут лезть на рожон, и Морганстарк сумеет закрыть ворота. Скоро бойня прекратится. А я как-то сразу понял, насколько устал. Все тело изнывало.

И еще. Что-то в поведении доброго доктора не соответствовало ситуации. Слишком он был спокоен под дулом моего М-16.

— Он мертв. Я его убил, — добавил я, пытаясь поколебать его уверенность.

Не сработало. Что-то он держал про запас — такое, что делало его неуязвимым против меня. Он лишь пожал плечами и заметил:

— Я не удивлен. Ему не хватало рассудительности.

Его невозмутимость настолько меня взбесила, что захотелось пристрелить мерзавца на месте. Но я сдержался. Важнее было заставить его говорить. С трудом взяв себя в руки, я как можно небрежнее спросил:

— А вы знали, во что впутываетесь, когда начали с ним этот бизнес?

— Еще бы мне не знать! — фыркнул он. — Фриц был для меня идеальным партнером. И предложил именно то, что я искал — возможность заняться кое-какими исследованиями. — На мгновение в его глазах вспыхнули искорки жизни. — И шанс вернуть кое-какие долги.

— Генетические бунты. Вы потеряли работу.

— Я потерял карьеру! — Внезапно он превратился в яростного безумца. — Я потерял будущее! Свою жизнь! Я был на пороге открытия века! Рекомбинантная ДНК была лишь началом, первым шагом. Сейчас я уже умел бы синтезировать гены. Создавать суперменов! Вы только представьте: гениев, способных достойно управлять страной или понять, как преодолеть световой барьер. Целое поколение людей, которым не страшны болезни. Способных адаптироваться к любым будущим изменениям в питании или климате. Астронавтов, которым не нужны скафандры. Я мог это сделать!

— Но грянули бунты, — тихо вставил я.

— Их следовало подавить. Правительство обязано было убивать всех недовольных. Моя работа была слишком важна. Но они этого не сделали. Объявили причиной бунтов меня. Сказали, что я нарушаю «святость жизни». Выгнали меня с позором. К тому времени, когда бунты утихли, я уже не мог законно получить исследовательский грант для спасения дела всей своей жизни.