Антон Ловканов - Пришелец

- С космосом? - переспросил Тидоров, словно решил, что ему послышалось.

- С мирозданием, - поправился Кучко.

- Насколько мне известно, - говорил Паша, - то лучше всего обнажённое тело соприкасается с противоположным ему полом, или... или, как у вас, соплячков, с рукой. Так что там всё-таки происходит-то? - Поднялся он с места и направился к двери.

- НЕ ХОДИ ТУДА!! - отчаянно вскрикнул Георгий, тоже подскочив с места и приготовившись стоять до последнего, но этого самоуверенного здоровяка не выпустить в коридор.

- Да что такое-то, я не пойму?! - остановился он - так сильно крикнул Кучко. - Объясни ты толком!

- Лучше тебе ничего не знать, - ответил он. - Лучше сидеть в палате и никуда не выходить. И желательно зашторить чёрные шторы.

- Какие чёрные, - посмотрел он на шторы. - Они же разноцветные. Ты что, дальтоник?

- С улицы будут казаться чёрными. Я знаю.

Тидоров сел на пустую, (ждущую новичка) койку. - Ну хоть намекнуть можешь, что там делается?

- Там... - говорил Кучко, - ...там... ...там...

- Там-толька-там-толька-там... - скороговорочно пропел он "Блестящих", - знаю я такую песню, "Кореец, Анатолий Там" называется. Больше ты ничего сказать не можешь?

- Там кошмар, - вырвалось вдруг у Кучко. - Видишь, какой я пришёл? А тебе достанется ещё больше...

- МНЕЕЕЕ??? - протянул он. - Да я же всю больницу урою! Я же каратист, сынок! Ты забываешься! - бахвалился он, поднимаясь с места и направляясь к двери. - Опять, небось, эта дура, санитарша! (вспоминал он о Свете Олеговне) Вот по ком палка-колокол плачет!

- НЕ ОТКРЫВАЙ ДВЕРЬ!!!!! - разрывался оттолкнутый в сторону Кучко. ОНИ тебя в такого же как я инопланетянина превратят!!!! - но Тидоров его уже не слышал. - Там всё с ума посходило, и больница превращается в космический корабль. Скоро улетим отсюда к чёртовой матери. - Хоть голосочек его был и истощён от обезвоживания, но он старался как мог игнорировать свою "беспомощность" и орать, чтоб этот придурок-Тидоров мог услышать хоть словечко и вернуться назад, переспросить, а не ослышался ли он.

20

- Ох ты, полегчало! - произнесла сестра (звали её Лизой) брату (звали его Петром), войдя в проникнутые зловещей настораживающей тишиной коридоры детской больницы.

- Нога, что ли? - осведомился Петя.

- Ну! - не верила та сама своему состоянию. - Как-то меньше болит. Как будто больница эта какая-то целительная.

- Какая-то в ней, значит, хорошая энергетика, - изрёк Петя. - Где-то я читал про это. Может пройдём чуть-чуть вглубь больницы, так у тебя нога вообще пройдёт?

- Да я тебе наврала, дурак! - вскрикнула Лиза. - Дочего же ты у меня тупорылый!

- Как, наврала?! - остановился он и отдёрнул её руку с своего плеча. Ты за дурака-то и за тупорылого у меня ответишь!...

- Нога на самом деле стала болеть ещё больше, - объяснила она ему, стоя на одной ноге, - как мы сюда вошли. Ты ж к оттенку того, что я говорю приглядывайся-то, не только слушай слова, и не будешь тогда таким лохом.

- Слушай, ты прямо наказание у меня какое-то! - отреагировал Пётр на все вместе взятые совокупности её поведения. - И я должен после этого помогать тебе идти?

- Всё равно, больница-то добрая, - проговорила она. - Разве ты по царящей вокруг атмосфере не чувствуешь доброты? Она ведь так и веет вокруг, так и летает вместо воздуха.

- Ты что, напердела? - принюхался он и Лиза в одно мгновение разразилась хохотом.

- Боже мой, какая же ты всё-таки дура! - пытался он перекричать её хохот. - Не выросла с трёх лет ни на сантиметр!

- Сам ты дурак! - перестала она хохотать. - Ты привёл меня сюда зачем?, чтоб пешком бродить по всем девяти этажам; лифты в этой заброшенной больничке наверняка не работают!

- Почему, заброшенной? - полюбопытствовал он.

- А ты посмотри вокруг. Или, хотя бы, прислушайся...

- Опять воздух испортить собралась?

- Я серьёзно, - сделала она серьёзную мину.

- Ну почему же, - отозвался он на её серьёзность, - я, когда мы сюда входили, что-то слышал... Не то, что беззвучно прозвучало позже, а... По-моему, чьи-то голоса слышал.

- Детские или взрослые?

- Кажется, взрослые.

- А ты перекрестился? "Кажется"!

- А чё ты испугалась-то тогда? - решил он, или сменить тему, или ответить на её вопрос.

- Решила тебе подыграть, - ответила она.

- Слушай, пошли отсюда! - наскучило ей это присутствие в "пустынной" больнице, поскольку старший брат её безмолвствовал.

- Да подожди ты! Пешком что ли пять километров пойдёшь с вывихнутой ногой?!

- Ничё, доберёмся как-нибудь!

- Давай ещё поищем чуть-чуть, - уговаривал он её, не представляя, как он потащит её на себе в гору пять километров, а в травмпункте она обязательно расхохочется ему в лицо и скажет, что он опять лопухнулся; а он в ответ сестрёнку свою даже мизинцем не тронет, благодаря воспитанию (если ему в детстве и удавалось отшлёпать свою зловещую сестрёнку, то ни мама ни папа не верили не единому его слову, а молча снимали ему штаны - это было в каждом случае обязательно, хоть на улице, хоть в школе, хоть где - и долго драли двумя или тремя - если Лиза им помогала - ремнями. Но, несмотря ни на что, Петя на жизнь не озлобился, и до сих пор поддерживал с сестрой приятельские отношения). - Медики сейчас бастуют и поэтому мало кто работает. Но ведь чтоб полностью пустая больница, без врачей, такого ведь не может быть! Хоть кого-нибудь, да... - Он машинально отскочил в сторону, как будто ему что-то показалось, и худосочная старуха в белом халате пролетела мимо. Лиза громко взвизгнула - едва ей удалось разглядеть в старухиных пальцах окровавленный скальпель. Она была бы рада убежать отсюда (она почувствовала недоброе ещё с тех пор, как из лесу увидела эту замысловатую больницу, но виду старалась не подавать, - принимая почувствованное за "приступ паранойи", - всячески старалась выглядеть вомного раз нормальнее своего братца), но нога её действительно была вывихнута.