Джон Лутц - Профессионалы

Джон Лутц

ПРОФЕССИОНАЛЫ

- Я зарабатываю на жизнь воровством, - заявил Эндикотт. Он сидел в кожаном кресле, скрестив ноги. Перед ним стоял тяжелый, отполированный до зеркального блеска стол, за которым восседал человек по имени Дэвид Гробнер. Внешне мужчины были прямой противоположностью друг другу. Эндикот - спокойный, почти сонный, Гробнер - деятельный, подвижный, настоящий живчик. Эндикотт был ростом под два метра, Гробнер едва дотягивал до полутора. Он считал себя прозорливым руководителем, а большинство своих подчиненных - неполноценными людьми. Тем не менее, русого красавца Эндикотта и черноволосого квазимодо Гробнера объединяла присущая обоим черта - жажда доллара. И умение "ухватить"его. - Я живу на прибыль, - продолжил мысль Эндикотта Гробнер. - Добиваться ее - моя задача как члена правления "Компаний Гробнера". Я отвечаю перед людьми, которые платят мне жалование, то есть, перед вкладчиками. А они боги делового мира, мистер Эндикотт, и я нанял вас служить этим богам. - Вы хотите сказать, что я вор, а вы нет? Гробнер мерзко осклабился. - А вы оправдываете свое поприще передо мной или перед ними? - Я просто напоминаю, что выполняю ваши поручения. Никаких нравоучений вы от меня не услышите. Мои доводы в защиту моего рода занятий ничем не отличаются от ваших. Гробнер встал, отчего стал казаться еще меньше рядом со своим громадным столом. Дорогой костюм изящного покроя обтягивал его тучную фигуру. Эндикотт отметил, что его собственный костюм, не более дорогой, сидел на нем гораздо лучше. Что бы ни говорил каждый из них в свое оправдание, было ясно, что род занятий у них один и тот же - делать деньги. Эндикотт лениво поднялся, словно был готов зевнуть и потянуться. Но он улыбнулся и сказал: - Указания я получил, деньги тоже. Договоров на выполняемую им работу никто не заключал. Все зижделось на доверии и сообразительности Эндикотта, который уже много лет обитал в дебрях корпоративных джунглей. Однажды его заметили в конкурирующей компании и предложили выкрасть формулу нового инсектицида, не имеющего запаха. Обещали хорошо заплатить и помалкивать о сделке. Он продал формулу. Но на этом его сотрудничество с клиентами не закончилось. Оно развивалось столь успешно, что скоро Эндикотт начал смотреть на кражи как на обычную работу, ничем не отличавшуюся от любой другой. Он быстро стал профессионалом и считал себя лучшим в своем деле. Звучное выражение "промышленный шпионаж" не значило для него ровным счетом ничего: Эндикотт считал себя обыкновенным вором и даже гордился этим. В его работе важнее всего было не терять ощущение реальности. Когда важному клиенту, такому, как "Компании Гробнера", требовались сведения, надо было просто "обронить словечко" в нужном месте, и Эндикотт вырастал будто из-под земли. Его услуги стоили дорого, но на него можно было положиться: он не вел никаких записей и, главное, был чертовски осторожен. После похищения чертежей из "Дженерал-армаментс", председателем правления которой был приятель Дэвида Гробнера, последний быстро разыскал Эндикотта и дал очередное задание. Для начала Эндикотт хорошенько изучил здание штаб-квартиры корпорации "Бадмен". Это было старое двадцатиэтажное строение в весьма неприглядном районе, недалеко от реки. Корпорация выпускала автомобильные сцепления, особой тайны они собой не представляли, поэтому и охраны в здании не было. Такому знатоку дела, как Эндикотт, ничего не стоило проникнуть туда. В полночь, менее чем через десять часов после беседы с Гробнером, Эндикотт поставил свой неброский "форд" в квартале от здания компании, переоделся в темные брюки и куртку, натянул кеды и легко перепрыгнул через ограду автостоянки корпорации. Машин на стоянке не было, значит, все работники уже разъехались. На отключение сигнализации потребовалось менее пяти минут. Взломав замок боковой двери, Эндикотт вошел в здание. Кровь мгновенно прилила к лицу, дыхание участилось и сделалось громким. Он испытывал душевный подъем. Вот почему ему так нравилась эта работа. Лифт - опасная штука. Эндикотт проворно взбежал на третий этаж на упругих ногах. Гробнер снабдил его точным планом здания. Эндикотт повернул направо, к кабинету Брэда Бадмена, на двери которого красовалась табличка "Президент". Дверь была не заперта. Открыв ее, Эндикотт вошел в приемную. Фонарик не потребовался: сквозь тонкие занавески просачивался свет уличных фонарей. Дверь в кабинет президента была на замке, но Эндикотт быстро открыл ее.