Филип Дик: Кланы Альфа-Луны

— Я так нервничаю, — пояснила она. — Поэтому-то и должна что-нибудь съесть. — Она протянула кулек Бейнсу, но тот отказался, — береженого Бог бережет. Бейнсу удалось сохранить жизнь в течение целых тридцати пяти лет, и он вовсе не собирался терять ее из-за столь банального побуждения. Каждый поступок должен быть предварительно обдуманным и тщательно взвешенным, если он намерен прожить еще тридцать пять лет.

— Как мне кажется, клан шизов в этом году снова будет представлять Луис Манфрети. Мне он так нравится; он всегда так интересно рассказывает, особенно о тех видениях, где ему являются первобытные существа. Всякие там звери, населявшие сушу и небо, чудовища, что борются друг с другом, глубоко под землей… — Анетта задумалась, продолжая машинально посасывать леденец. — Как вы полагаете, Гейб, видения, что являются шизам, реальны?

— Нет, — искренне ответил Бейнс.

— Почему же они думают и говорят о них все время? Для них-то они в самом деле реальны!

— Мистицизм, — презрительно изрек Бейнс и неожиданно сморщил нос. Только сейчас он учуял какой-то неестественный, хотя и довольно приятный запах. Однако тут же сообразил, что запах исходит от волос Анетты. А может, это не духи, а что-нибудь другое, — внезапно подумал он и вновь насторожился.

— У вас такие приятные духи, — с деланным безразличием произнес он. — Как они называются?

— «Страстная ночь», — ответила Анетта. — Я приобрела их у уличного торговца с Альфы-П; они обошлись мне в девяносто долларов, но у них в самом деле великолепный запах, разве не так? Весь месячный заработок. — Темные глаза ее снова стали грустными.

— Выходите за меня замуж, — начал было снова Бейнс, но затем осекся.

Появился представитель депров и застыл в дверях. Его изможденное от постоянного страха лицо и остановившиеся глаза, казалось, поразили Бейнса до глубины души. Боже мой, — простонал он, — даже непонятно, то ли жалеть несчастного депра, то ли презирать. Ведь человек этот может встряхнуться, взять себя в руки. Любой из депров может преодолеть свое подавленное состояние, будь у него достаточно смелости. Но как раз смелость, похоже, и не ночевала в расположенном на юге поселке депров. А вот этот депр особенно ощутимо демонстрировал нехватку смелости — он в нерешительности задержался в дверях, не смея войти. Однако он настолько покорился судьбе, что через секунду-другую все равно это сделает, сделает именно то, чего он так опасается… В то время, как оден, оказавшись в такой ситуации, просто тотчас же сосчитает до двадцати, развернется и удерет.

— Пожалуйста, заходите, — как можно приветливее пригласила его Анетта, указывая на стул.

— Что толку в этой говорильне? — произнес депр и медленно вошел, понурившись от охватившего его отчаяния. — Мы просто перегрызем друг другу глотки; не вижу смысла в том, чтобы собираться только для того, чтобы лишний раз поскандалить.

Тем не менее, он с отрешенным видом занял свое место за столом заседаний, и низко склонив голову, сцепил ладони.

— Меня зовут Анетта Голдинг, — представилась девушка. — А это — Габриель Бейнс — паран. Я — поли. А вы депр, верно? Я могу так сказать, судя по тому, как вы уставились на пол. — Она рассмеялась, но с явным сочувствием к несчастному.

Депр ничего не ответил, он даже не назвал своего имени. Для депра, Бейнсу это было хорошо известно, даже говорить стоило немалого труда — для этого нужно было сначала собраться с силами. Этот депр, по всей вероятности, пришел так рано только из опасения опоздать — типичная сверхосторожность. Бейнс недолюбливал депров. От них не было никакой пользы — ни для них самих, ни для других кланов. Почему все они давно потихоньку не вымерли? И, в отличие от гебов, не сумели проявить себя даже в качестве простых рабочих; они просто ложатся на землю и с отсутствующим взглядом смотрят в небо, потеряв всякую надежду.

Наклонившись к Бейнсу, Анетта произнесла тихо:

— Приободрите его как-нибудь.

— Чего это ради? Он сам виноват, что стал таким. Он мог бы измениться, если б захотел. Он мог бы даже убедить себя в том, что все у него хорошо, стоит только попытаться. Ему ничуть не хуже, чем остальным, пожалуй, даже чуть получше — ведь работает-то он, как и все, прямо скажем, спустя рукава… Хотел бы я, чтобы мне сошло с рук подобное безделье.

Через открытую дверь в зал заседаний вошла высокая женщина средних лет в длинном сером пальто. Это была Ингрид Хибблер, представительница оденов. Считая про себя, она обошла несколько раз весь стол, по очереди слегка постукивая по спинке каждого стула. Бейнс и Анетта молча ждали, когда она займет свое место. Геб, подметавший пол, взглянул на нее и хихикнул. Депр не отрывал невидящего взгляда от пола. Наконец мисс Хибблер отыскала стул, понятная только ей одной нумерация которого ее устроила. Она отодвинула его, опустилась на сиденье и застыла в напряженной позе, затем крепко прижала ладони друг к другу и стала быстро-быстро перебирать пальцами, как будто вязала какую-то невидимую защитную оболочку.