Дмитрий Янковский - Побочный эффект

Пещера очень большая, мы завели в нее всех верблюдов вместе с Алешкиным жеребцом и развели костер. Запасов еды осталось на три дня, и то если расходовать очень умеренно. Китаец просил у меня винтовку, чтобы убить козла или горную птицу, но подозрительный Богдан оружие ему не доверил.

Алешка спит, я пишу, а Богдан наконец получил возможность перечитать записи, которые мы везем в ЧК. Как он их разбирает, непонятно, поскольку написаны они на чужом языке, но иногда Богдан достает карандаш и делает пометки в тетради на русском. Меня разбирает любопытство, какую ценность могут иметь для мирового пролетариата записи, сделанные оболваненными монахами несколько тысяч лет назад? И он, и я пишем при свете костра, время от времени подкидывая в огонь наломанные китайцем ветки арчи. Надо беречь керосин.

Глаза слипаются от усталости. Пойду спать. Впервые за несколько дней мне по-настоящему тепло. Высокое пламя костра дает много жара.

24 сентября

Буран еще не кончился. Утром Богдан вышел по малой нужде и нашел у входа в пещеру множество крови и перьев улана. Ночью Ли как-то сумел добыть птицу и съел ее сырой. Богдан несколько раз обыскал китайца, пытаясь найти оружие, но ничего, кроме ножа, не отыскал. Забрал нож и приказал Алешке не спускать с проводника глаз. Со мной он поделился подозрением, что в одном из тайников Ли может держать винтовку, поскольку улан никогда не подпускает стрелка на расстояние пистолетного выстрела. Возможно, он прав, и рев бурана помешал нам расслышать звуки стрельбы. Другого объяснения я не нашел, а спрашивать китайца бессмысленно.

Днем у Алешки началась лихорадка. Ли просил загасить огонь, утверждая, что болезнь – это месть горных духов. Богдан, помня предыдущие хитрости проводника, слушать его не стал. У меня тоже болела голова, и я по большей части просто сидел, даже не в силах взяться за карандаш. Богдана рвало желчью. До вечера мы не ели.

Животные чувствовали себя как обычно, но верблюды отказывались ложиться, даже когда Богдан тянул их вниз за кольцо в носу. Черный выглядел перепуганным, горб у него совсем обвис.

Пес Бек сбежал. Богдан объяснил, что местные собаки приучены охотиться, как волки. Но раньше он нас не покидал так надолго.

Я подумал, что китаец мог нас всех отравить, когда набирал снег в котелок, но говорить Богдану я остерегся. Он слишком горячий, а никто из нас не найдет самостоятельно дорогу на Фергану.

Больше нет сил писать.

25 сентября

Я не смог разбудить Алешку. Он умер, был весь синий и некрасивый. Китаец ночью сбежал, поскольку мы с Богданом оба уснули, окончательно лишившись сил. Китаец забрал все записи, которые мы везли в ЧК, осталась только тетрадка с пометками. Ее Богдан носит под тулупом.

Я еле двигаюсь, даже пустой котелок показался мне слишком тяжелым. Собирать снег пришлось на четвереньках у самого входа, там несколько раз попались перья улана. Я их выбросил.

Зря собирал снег. Костер потух, потому что некому было сломать арчу. В пещере стало темно, и мы зажгли лампу.

К вечеру мне стало чуть легче, Богдан тоже ожил. Мы думали хоронить Алешку, но землю в пещере не удалось раскопать. Тогда мы сняли с тела все ценное, чтобы не пропадало, и с трудом вынесли покойника из пещеры. Буран набрал полную силу.

Едим солонину. Теперь пищи хватит дней на пять, поскольку людей стало меньше и не надо кормить собаку. Если буран кончится завтра, успеем спуститься в долину. Можно было бы забить ненужного жеребца и держать мясо на морозе, но нет огня, чтобы готовить конину.

26 сентября

Буран начал стихать. Богдан ходит хмурый, нервничает. Он приказал мне прочесть его записи и переписать в дневник по памяти, чтобы я запомнил их накрепко. Сказал, что я многое не пойму и многое мне покажется странным, но, если с Богданом что-то случится, именно я должен буду передать все в ЧК. Он считает, что, если пройти по межгорью, можно и без проводника добраться до обитаемых мест.

Мне пришлось читать его тетрадку до вечера, прежде чем запомнить главное без ошибок.

Оказывается, на свете есть бог, но это является величайшей тайной диктатуры пролетариата. Никто из попов по-настоящему в бога не верит, поэтому религия как была, так и остается опиумом для народа. На самом деле наличие бога не противоречит теории материализма, поскольку, по сути, бог является материальной субстанцией, расположенной в междупланетном пространстве. Верить в него нельзя, потому что он не совершает чудес и никогда не спускался на землю, как утверждают поповские сказки. Настоящий пролетарский бог редко вмешивается в дела людей, это происходило лишь несколько раз с промежутками в многие тысячи лет. Главным является то, что следующее обращение пролетарского бога к людям свершится ровно через девять лет и восемь месяцев после самого яркого появления хвостатой звезды.