Эдгар Берроуз: Свирепый Пеллюсидар

Двигатель был достоин восхищения. Этот сложнейший агрегат был создан руками людей каменного века, в распоряжении которых не было специальных инструментов.

- Заведется? - спросил Иннес, указывая на двигатель.

- Безусловно, - ответил Перри, - это прекрасный двигатель, правда, он создает много шума и излишне чувствителен к степени очистки горючего, но во всех остальных отношениях - он просто совершенство.

- Приятно слышать.

- Ладно, Дэвид, ты готов? - спросил изобретатель.

- Вполне, - ответил Иннес.

- Тогда полезай в кабину, а я тебе объясню, как управлять этим самолетом. Вот увидишь, это проще простого.

Спустя десять минут Иннес заявил, что он вполне готов к полету, и Перри резво спустился на землю.

- Разойдись! - прокричал он. - Сейчас вы станете свидетелями начала новой эпохи в истории Пеллюсидара!

Механик подошел к пропеллеру. Слово "подошел", пожалуй, не вполне точно отражает суть его действий, так как пропеллер был расположен на значительной высоте от земли, и чтобы добраться до него, механику пришлось вскарабкаться на построенную специально с этой целью лестницу.

- Контакт! - что было сил прокричал Перри.

- Есть контакт, - ответил Иннес. Механик начал раскручивать пропеллер. Мотор издал неопределенный звук, чихнул пару раз и замер.

- Бог ты мой, - донеслось приглушенное восклицание Иннеса, вы слышали, он начал работать! Давайте еще разок!

- Крути сильнее, - скомандовал Перри.

Механик вновь взялся за пропеллер, и на этот раз двигатель завелся. Механик скатился с лестницы и оттащил ее в сторону. Дэвид открыл задвижку шире, и двигатель лихорадочно затрясся. Поднялся чудовищный шум: было такое ощущение, будто сотня мужчин начали одновременно колотить молотками по сотне чугунных котлов.

Дэвид, пытаясь перекрыть шум двигателя, попросил убрать "башмаки" из-под колес аэроплана, но его никто не слышал. Тогда он принялся отчаянно махать руками и подавать знаки Перри. Тот, наконец, сообразил, что от него требуется, и выполнил просьбу Дэвида.

Дэвид прибавил оборотов, и на глазах изумленной публики самолет сдвинулся с места. Это была победа - самолет двигался! Был, правда, один нюанс: он почему-то двигался назад. И поэтому, чтобы аэроплан не врезался в толпу туземцев, Дэвид заглушил мотор.

К аэроплану, запыхавшись, подбежал Перри.

- Дэвид, - от волнения он с трудом мог говорить, - Дэвид, ради Бога, скажи мне, что ты сделал? Как тебе это удалось? Ведь он должен был ехать вперед.

Иннес рассмеялся.

- Какого черта ты хохочешь, - неожиданно разъярился чудаковатый изобретатель, - ты даже не понимаешь, что случайно открыл новый закон: наш самолет - новое слово в аэродинамике. Только подумай об аэроплане, который в бою может лететь как вперед, так и назад! Это же удивительно! У меня нет слов! Дэвид, скажи, что ты сделал?

- Я - ничего, - с трудом преодолевая смех, наконец выдавил из себя Дэвид, - честь этого удивительного открытия принадлежит тебе.

- Как... - опешил Перри, - что ты мелешь?!

- Посмотри на пропеллер, старина, у него же лопасти повернуты так, что он и не может двигаться никуда, кроме как назад.

- Черт меня побери, - обмяк Перри.

- Ну-ну, - успокаивающе сказал Иннес, - он все-таки движется, а пропеллер, как мне кажется, нетрудно переделать.

Никого, впрочем, особенно не занимало, сколько времени уйдет на ремонт ведь времени в Пеллюсидаре нет. Зрители разбрелись по тенистым уголкам и стали терпеливо ожидать, когда Перри и его подручные закончат исправления. Через некоторое время ремонт был закончен. Иннес занял свое место в кабине, а механик вновь взялся за пропеллер. Двигатель, на этот раз, завелся с первого оборота, он вновь затрясся, и самолет мгновенно рванул с места. Иннеса с силой прижало к спинке сидения, а от тряски он с трудом мог держаться за рычаги управления.

Самолет, набирая скорость, стремительно двигался вперед. Иннес пытался поднять аэроплан в воздух, но тот не подчинялся управлению. Летательный аппарат уже приближался, трясясь, к концу взлетной полосы, когда Иннес заметил, что вспыхнула обшивка. Преодолевая тошноту и головокружение, он выключил двигатель, нажал тормоза и на ходу выпрыгнул из кабины. Мгновением позже огонь добрался до бензобака, раздался взрыв, и изобретение Эбнера Перри окуталось клубами едкого дыма.

II

Несмотря на то, что первая попытка получить порох привела к изобретению огнетушителя, первый корабль перевернулся, как только был спущен на воду, а первый самолет так и не сумел взлететь, нельзя отрицать, что