Мириам Аллен де Форд: «Если», 1996 № 09

«Интересная махинация», — подумал Дэвенант. Горхэм словно прочел его мысли.

— Послушайте, Дэвенант, мне-то никто не помогал, и я знаю, насколько поначалу трудно. Предположим, вы прилетите в Бостон. Допустим, все там окажется именно таким, как я предсказал. У вас не будет ни дома, ни работы, потому что они остались в другом, параллельном, мире. А теперь взгляните на это…

Он протянул ему визитку. «Джеймс Б. Горхэм, помощник вице-президента, банк Компании по взаимному страхованию жизни».

— В нашем бостонском офисе вы сумеете найти понимание.

Дэвенант с подозрением взглянул на карточку.

— Никогда не слышал о такой компании.

— Весьма старинная компания, — спокойно заметил Горхэм и показал пальцем на строчку: «Основана в 1848 году».

Дэвенант торжествующе просиял.

— Вот я вас и поймал наконец! — усмехнулся он. — Вы ведь и сам «соскользнувший», верно? Но когда вы здесь оказались, у вас ведь не было никаких документов. И как это вы сразу стали помощником вице-президента крупной страховой компании?

— Вовсе не сразу, мистер Дэвенант, — сухо произнес Горхэм. — Я прожил здесь половину своей жизни.

— Ладно, а что вы скажете о тех, кто возвращается? — спросил Дэвенант. — Почему они не рассказывают о том, что с ними случилось? Почему они всегда теряют память, в то время как вы, находясь здесь, не забыли родной мир?

— Вы хотите сказать, почему они всегда говорят, будто ничего не помнят. Возможно, кое-кто действительно утрачивает воспоминания после шока. Но задумайтесь на минуту. Что станет с человеком, соскользнувшим туда и возвратившимся обратно, когда он попытается рассказать правду? Как скоро этот безумец окажется в психиатрической лечебнице? Полагаю, их там, бедняг, немало.

— Нет, подождите-ка, — возразил Дэвенант. — Вы утверждаете, что цивилизация во всех ваших так называемых параллельных мирах одинакова? Тогда получается — если я поверю, что и в самом деле оказался в другом мире, — что этот мир сейчас в таком же кризисе, как и мой? Ему так же угрожают ядерная война, уничтожение, хаос и все прочее?

— Я говорил, что это параллельные миры, друг мой, — мрачно ответил Горхэм. — Их история различается в деталях, но сходные предпосылки в конечном итоге приводят к сходным результатам.

— Если все это какая-то ловко исполненная шутка, — уныло произнес Дэвенант, — то я сдаюсь. Вы меня одурачили, так что мы квиты… Ну хорошо, я вам еще немного подыграю. Почему некоторые из исчезнувших людей возвращаются почти сразу или через несколько часов, а другие не возвращаются никогда?

— Не знаю. Такое просто случается. Некоторые часто соскальзывают туда и обратно. А еще я встречал людей, которые совершали настолько короткие переходы, что едва осознают само событие. Возможно, вы и сами из тех, кто делает недолгие переходы, — надеюсь, ради вас же, что это именно так.

Зато я никогда не слышал ни о ком, кто соскальзывал бы в более чем один другой мир, хотя, возможно, есть и такие. Тем, кто быстро перемещается туда и обратно, может показаться, будто им приснился яркий сон — если переход случается, пока они спят. Если же такое происходит во время бодрствования, то двойной шок может оказаться настолько силен, что они попросту теряют сознание и обо всем забывают. Не исключено, что они и гибнут от шока — возможно, именно в этом причина смерти людей, которых находят мертвыми в постели без признаков болезни.

Перепуганный Дэвенант уставился на Горхэма. Он начал вспоминать. Подойдя неуверенными шагами к стулу возле одного из столиков, он сел.

Однажды, когда он был еще совсем маленьким мальчиком, ему приснился странный сон, который помнился до сих пор. В том сне он шел по улице и внезапно услышал глухое ритмичное громыхание. Он спросил проходящую мимо женщину, и та ответила: «Это стирает подземная прачка».

Детская рационализация. Но он был в том возрасте и периоде жизни, когда иллюзии и реальность неразрывно переплетены. И поэтому вскоре он спросил мать:

— Почему я больше не слышу подземную прачку?

— О чем ты спрашиваешь? — удивилась мать. Он объяснил, мать рассмеялась. «Тебе все это лишь приснилось, милый», — сказала она. Но он не забыл.

Вспомнилось ему и кое-что другое. Когда он стал старше, то часто, перед тем как заснуть, его посещали странные видения. Перед его внутренним взором внезапно начинали мелькать незнакомые лица, слышались обрывки непонятных разговоров. Уже подростком он разделил для себя все виденное и слышанное на три категории: обычное увиденное и услышанное, чисто вымышленные или припоминаемые образы и звуки, и те, что он назвал «промежуточные».