Ли Брекетт - Грабители Скэйта

Когда им навстречу вышли первые кожанные лодки, Старк крикнул:

– Мы просим проводить нас к правителям Джангана и Священного острова. Будь проклят тот, кто нам в этом откажет!

Скрепя сердцем, люди в лодках положили оружие и составили что-то вроде эскорта, а четыре лодки поплыли вперед, между тающими и двигающимися льдинами.

Старк видел, что большинство островитян поставили палатки на берегу там, где почва была достаточно высокой. Лучи Старого Солнца, полученные такой ценой, побудили островитян снять меховую одежду. Их головы были тоже обнажены. Их волосы были перевязаны лентой по обычаю воинов, чтобы враг за них не схватил, и были разных оттенков. Лица загорели на ветру и были более бледными там, где обычно были закрыты меховыми капюшонами. Все лица носили одинаковый отпечаток дикости, были с мощными челюстями, выступающими скулами и глубоко посаженными злобными глазами.

Старк сомневался, умеют ли эти люди улыбаться.

– Остаток пути придется проделать пешком, – сказал Морн, – посмотри туда.

Старк увидел вершину громадного айсберга, сверкнувшего на солнце.

– Это Священный Остров. Оставь Собак и оружие, они тебе не понадобятся. Возьми эскорт, но не более четырех человек.

Пошли Педралон, Аштон, Элдерик и Халк.

Себек остался командовать судном, а Тачвар – Собаками. Ему трудно было их успокоить. Они чувствовали жесткость и красный цвет убийства, которые их окружали.

Жители Островов вытащили свои лодки на лед и пошли за Старком.

Пешком они двигались с размеренной яростью, ставя ноги, как зверь перед прыжком. Но оружия они не касались.

– Это воины, – сказал Морн, прочтя мысли Старка, – машины для убийства. Кроме этого, они ничего не умеют. Каждый ребенок, показавший страх или робость, бросается охотничьим собакам.

Несколько животных в леопардовых шкурах показались на льду, быстро передвигаясь на коротких и сильных лапах, широкие ноги которых могли одним ударом распороть живот человеку. Островитяне следили за ними и время от времени отгоняли тех, кто чересчур интересовался запахом чужого тела.

Сверкающий пик айсберга приближался. Старк увидел его широкое массивное подножие. Настоящий ледяной остров. Светлый склон был усеян темными пятнами, расположенными правильными рядами.

– Там они хоронят своих королей, – сказал Морн.

Четыре человека стояли у штандарта, укрепленного на высоком копье, из обработанной морской кости. Штандарт блестел на солнце, как золото.

Его вершина имела форму человеческой головы. Лицо выражало мягкое и печальное достоинство.

Под штандартом стояли четыре короля Белых Островов и глядели на иноземцев волчьими глазами.

Зилбан, Дерик, Эстрап и Эюд – сыновья Джигана.

Четыре маленькие отдельные группы составляли, без сомнения, почетную стражу четырех королей. И со всех склонов айсберга мертвые короли смотрели на них, стоя в своих погребальных нишах, вмерзшие в лед и сохраняемые нетленными в вечном холоде. Старк не мог сосчитать их, да и ряды, вероятно, шли вокруг айсберга.

Струйки воды уже бежали по льду, и Старк подумал, что случиться со Священным Островом, когда племена двинутся на север.

– Они оставят его здесь, – сказал Морн, – под защитой Богини. Они возьмут с собой только голову Джигана.

Герольд выступил вперед. Он был одет как и все островитяне: но у него была палочка из морской кости, увенчанная уменьшенной копией головы, и тоже из золота.

– Кто вы? Что вы желаете сказать четырем королям? Его народ, – он указал своей палочкой на Морна, – и наш, – исконные враги. Но вы чужие.

С его помощью вы пришли с севера и убили много людей из неизвестного оружия. Зачем четыре короля должны давать вам аудиенцию?

– Потому что – ответил Старк, – они хотят завоевать земли, где охотились их предки, и мы поможем им.

Герольд повернулся к штандарту, поговорил с королями и снова повернулся.

– Идите, – сказал он.

Когда они сделали несколько шагов, он сказал:

– Оставайтесь тут.

Четыре лица убийц смотрели на них из-под разных костяных диадем, украшенных великолепным жемчугом. Взгляд их маленьких блестящих глаз был как удар кинжала. Они не знали ни смеха, ни любви, ни милосердия, ни доброты. Волосы на затылке Старка зашевелились. И Хан подавил недоверчивое ворчание.

Четыре пары глаз смотрели на Аштона, затем с любопытством задержались на Элдерике, скользнули по закутанному в меха Педралону, по высокой фигуре Халка, а затем снова вернулись к Старку, может быть, что-то узнавая в его загорелом лице и светлых холодных глазах.