Роберт Шеррер - День смерти

День моей смерти — восемнадцатое июля. В этом году я провел его гак же, как проводил все последние десять лет — дома, в постели, под заботливым надзором жены. Домашний врач мне не по карману, а я наслушался слишком много историй о ятрогенных заболеваниях, чтобы отправиться на этот день в больницу. Вот я и полеживал смирно, перебирая в уме варианты, как это может произойти. Внезапная щемящая боль в груди? Пульсирующая головная боль, симптом лопнувшего сосуда в головном мозгу? Прохладный ветерок из кондиционера овевал мое лицо, холодил лоб. К закату ноги у меня начали непроизвольно подергиваться, и я натянул одеяло до подбородка. Знать день, в который я умру, не зная года — это похуже, чем не знать ничего.

Миновала полночь. Я приподнялся, сел на постели и ощутил, как мало-помалу исчезает страх. Мы с женой вышли на веранду и отпраздновали прошедший день, чокаясь дешевым шампанским. Ночь была жаркой и душной — не такая уж редкость для Чикаго, но тяжелая липкая влажность почему-то успокаивала. Я поглядел вверх на звезды и увидел в вышине бесшумно скользящий космолет чтарри, замкнутый в поле искажения, Грязный палец, ползущий по куполу небес и смазывающий звезды. Ангел Смерти, стирающий звезды, стирающий жизни. Я выбросил эти мрачные мысли из головы. Впереди был год без всяких опасений подобного рода.

Как и большинству искателей данных, мне платят строго по контракту, а потому на следующий день я с раннего утра уселся у себя в кабинете за рабочий комп, выудил несколько возможностей при вероятной оплате, выведенной моим ИИ. И что же? Только привычные крутые кривые, фокусирующиеся на угнетающе малых суммах. Однако одно сообщение завершалось так: Билл все еще искатель? Если да, свяжись со мной. Боб Фильд. Боба я не видел с той поры, как он устроился в Чтарриевский институт. Странно, что о сути работы он и не заикнулся, лишь предложил встретиться лично. Но я был не в том положении, чтобы привередничать.

Чтарриевский институт ютится на краю одного из западных пригородов среди останков ушедшего в небытие ускорителя элементарных частиц. На большей части былой лаборатории вновь тянутся к небу высокие травы прерии, однако я различил круглый рубец, оставленный кольцом ускорителя на приподнятой широкой площадке почти рядом с шоссе. Институт занимал центральную башню, бетонный закругленный монолит которой высился над равниной Иллинойса, будто часть современного Стоунхенджа.

Боб все еще был на планерке, и его секретарша спровадила меня в кабинет для посетителей. Стены тесной комнатушки были увешаны фотографиями чтарриевского корабля — видимо, сделанными автоматическими зондами. Но даже в космосе поле искажения позволяло различить космолет только как еле заметное красноватое пятно. У одной из стен видеофон без конца прокручивал кольцо ленты, посвященной Чтарри. Рассматривая фотографии, я краем уха слушал сопроводительный текст, но он содержал только давно набившие оскомину сведения: «…кажется локализованным гравитационным полем в прямом противоречии с общей теорией относительности… следом за катастрофической экспедицией китайского космолета с командой в две тысячи тринадцатом году…» На одной фотографии корабль, выглядел, как стянутый посредине цилиндр, на другой — как слегка приплюснутый шар, «…очевидно, вне времени в обычном представлении… к пониманию загадки чтарри…» На проволоке в центре комнатки с потолка свисал вырезанный из люсита макет корабля, выполненный по данным, которые компьютер выдал об истинной его форме. Такое ни одному специалисту по топологии не привиделось бы в самом жутком кошмаре.

Десять минут поломав голову над «загадкой чтарри», я был препровожден в кабинет Боба. В окно от пола до потолка лился яркий летний солнечный свет, озаряя скудно населенные книжные полки на противоположной стене.

Боб ухмыльнулся до ушей, ринулся навстречу и энергично потряс мою руку.

— Что поделываешь? — спросил он.

— Как всегда, работы много, платят мало, — я посмотрел на табличку с его фамилией на письменном столе. — А ты, оказывается, вырос до заместителя директора по безопасности.

— Ну да. И думаю, смогу предложить тебе постоянную работу.

— Ты знаешь, я не слишком жалую чтарри.

Боб пожал плечами.

— Одни их не терпят, другие готовы им поклоняться. Обе позиции мне не кажутся оправданными. Разреши, я тебе кое-что покажу.