Сергей Гатаулин - Вирус

— Дорога, ДТП, падающий столб! — подсказал Дмитрий, но Анатолий отрицательно замотал головой.

— Нет, братишка! В тот момент я и слона на дороге не заметил бы от страха. Гораздо позже, когда я пришел в себя, а на дороге перед нами появился тот самый нетрезвеющий свидетель Кудников и его старенький жигуленок. Ты рулил. Мне тогда еще показалось, что мы выехали из светящейся трубы.

Дмитрий сосредоточился. К новым возможностям организма он еще не привык, но уже знал свою способность запоминать абсолютно все увиденное. Это как работа с компьютером. Главное — поточнее задать условия поиска: какое-нибудь лицо, предмет или даже запах, и ты зритель картины под названием «Жизнь в повторе».

— Теперь все понятно, — пробормотал он, вытаскивая из памяти нужные кадры. — Когда должен был рвануть бензовоз, мы прыгнули туда, едва не угодив под столб, нырнули обратно, а Кудников на своей развалюхе появился в момент нашего возвращения оттуда, — добавил Дмитрий, наталкиваясь на умоляющий взгляд Анатолия.

— А можно для не особо сообразительных телохранителей еще раз? Туда — это, извиняюсь, куда?

— Называй как хочешь: другой мир, иная реальность, параллельная Вселенная, соседняя ветвь Древа Времен.

— Стоп, стоп, стоп! — завопил Анатолий, поднимая руки. — Оглянись вокруг!

Дмитрий повертел головой и понял, что телохранитель прав. Развороченная взрывом прихожая, заваленная обломками мебели. Остатки одежды, перемешанные с кусками бетона, вырванными из закопченной стены. Кухня с переломанной мебелью. Холодильник, превращенный в развороченную гигантскую банку из-под кока-колы. Сплошной сюр. Место и впрямь не располагающее к обсуждению научных теорий. Сочувственно взглянув на хозяина квартиры и не придумав ничего лучшего, он махнул рукой:

— Это всего лишь вещи!

Медведев вымученно улыбнулся:

— Ты в курсе, что все, о чем ты сейчас говорил, не просто слова, а серьезная научная теория, эвереттовский «фрактал времен»?

Потемкин хлопнул глазами, не понимая, что с ним происходит, испуганно осмотрелся. Он вдруг обнаружил, что непонятным образом может воспринимать не только обозримое взглядом пространство, но и соседнюю комнату, и ту, что рядом с ней, и площадку в подъезде, и лестницу. Пытаясь прочувствовать и зафиксировать в памяти сопровождающие этот феномен ощущения, он сосредоточился. Картинка тут же исчезла. Тогда он вновь расслабился, закрыл глаза — и тут же в голове возник подъезд с испуганными жильцами перед дверью профессора.

— Дмитрий Степанович, успокойте соседей, а то они… — произнес он, выглядывая за пределы подъезда, и замолк.

Белый, только что выпавший снежок покрыл землю, маскируя свежий мусор. Пятнистые комбинезоны, пытаясь оставаться незамеченными, мелькали среди деревьев. Дмитрий с волнением, пытаясь нащупать предел своих возможностей, устремил взгляд еще дальше, через двор. В поле зрения втиснулся соседний дом, с сотнями темных окон. Лишь некоторые из них, словно прожектора, концентрирующие человеческие эмоции, пылали фиолетовой злостью и пунцовым раздражением. Дмитрий «всмотрелся» в один из светящихся прямоугольников и ощутил специфический аромат просачивающегося сквозь стекло страха, замешанного на любопытстве. Пришедшее вслед за этим холодное спокойствие плавно перешло в тупую сосредоточенность. Он на секунду отвлекся от чувств человека, видневшегося в оконном проеме, и в этот момент дневной свет отразился в оптическом прицеле винтовки, смотрящей прямо в его лицо.

— Да что же это такое! Неужели опять? — застонал он, присматриваясь к бородатой физиономии.

Спокойный взгляд — теперь уже без эмоций. С чувством, с толком, с расстановкой (как в тире) стрелок вышел на позицию. Будучи уверенным, что клиент не может его видеть, он не торопился.

Не отрывая глаз от тонкого пальца, лежащего на курке, Дмитрий спокойно, но достаточно громко произнес:

— Всем без спешки отойти от окна! Снайпер в доме напротив. Последний этаж, окно открыто. Полковник, сообщите своим людям. А вы, Ванькин, не дергайтесь! Он целит в меня, но может и промахнуться.

Полковник мгновенно оказался на полу, выхватывая миниатюрную рацию, отполз к окну и уже оттуда выкрикивал указания:

— Да, живым! Последний этаж!

Дмитрий вновь сфокусировался на стрелке. Всклоченная борода, цепкие глазки, пухлые щеки, верхняя губа медленно накрывает нижнюю, палец тянет курок. Выстрел!

Время, останавливаясь, стало густым и тягучим, как сироп. Мгновения лениво поползли, приближая маленькую пулю к его голове. Металлический цилиндрик все ближе, а Тромба все нет. Ощущение тела не исчезает, оно сковано страхом и ожидает удара пули. А что, если он и вовсе не появится? Еще мгновенье… Нет!!