Елизавета Манова - Дорога в Сообитание

Он говорит:

- Мы пришли затем, чтобы вы могли нас узнать. Узнайте нас, пока изменение обратимо. Я люблю Сообитание - и боюсь за него. Я человек - и боюсь за людей. Я не вижу пути, который может нас слить.

- Ты - только Живущий, Наори, - сказала Общая Память, - и разум твой беспокоен и тороплив. Закон неизменен, - сказала Общая Память, - в Сообитании каждый должен жить так, как ему хорошо. Вы нужны Сообитанию, сказала она, - мозг ваш велик и может нести в себе Общую Память.

- А если, когда Общее ляжет на нас, мы исказим его?

- Груз Общей Памяти непомерен для ныне живущих. Двадцать поколений и они перестанут жить. Они будут носителями, а не Живущими. Не бойтесь, сказала Она мне и ему, потому что мы больше не вместе: он и я, а между нами преграда. - Если вы будете счастливы, Мир не будет испорчен. Чего ты хочешь? - спросила Она меня, и я молчу: я не знаю! Так много я хочу! Любить, быть любимой, родить ребенка, обойти весь мир, все увидеть и все узнать, измениться - и при этом остаться собой...

- Строй, - говорит Она мне. - Делай так, как было бы хорошо, как ты хочешь для людей.

Увлекательная игра? Хорошо, я хочу построить город.

- Нет, - говорит Она. - В городе слишком много людей. Все не смогут жить так, как им хорошо.

И тогда я придумываю деревни. Нарядные домики, зеленеющие поля, корабли, бороздящие гладь океана...

Но корабль пристал к берегу, люди весело сходят на землю, рубят деревья, строят дома, раздирают плугами почву. И каждый удар топора, каждый нажим лемеха - это отчаянный крик боли. Уничтожение, убийство, распад...

- Видишь, - говорит Она мне с участием, - ты не знаешь, что хорошо. Ты не можешь знать, - говорит мне Общая Память, - ты неправильно выросло, бедное существо. Только тот, кто выращен в радости, знает, что ему хорошо. Как мы можем сейчас решать? - говорит мне Общая Память. - Нужно несколько правильных поколений, чтобы люди узнали, что для них хорошо. Иди, говорит Она мне, - пробуй жить, как тебе хорошо, Наори поможет тебе избежать опасных ошибок.

И - Ортану:

- Ты можешь привести тех людей на Остров. Общее вас защитит.

И теперь между нами нет преграды; я бросаюсь к Ортану - в беспокойство, в тепло, в защиту, я сливаюсь с ним, и небо... над нами огромное синее жгучее небо, и море перед глазами, слепящая синева, в потеках ряби, в белых жалящих бликах.

И дрожь запоздалого страха, и слезы...

Но Элура решительно вытерла слезы ладонью, улыбнулась Ортану и спросила:

- Ортан, а если у нас будет ребенок?

- Будет, - сказал он. - Сразу после Больших дождей.

- Слушай, а, может быть, мы еще успеем взглянуть, что за морем?