Осенние визиты

Чтобы ветер заставлял щуриться, и вдыхать его приходилось тяжело - как воду?

- Мне в детстве редко приходилось ездить на машине, - Николай помолчал, потом

кивнул. - Но, в общем-то, да. Любил.

- А я и сейчас люблю, - задумчиво сказалЯрослав.

Они выехали за кольцевую, когда полковник снова заговорил с ним.

- Чего хотел ваш Визитер?

- Только самого хорошего, - мгновенно ответил писатель. - Счастья, радости и

всеобщего благоденствия. Смешно?

- Нет, не очень. Получается, что все Визитеры прекрасные и добрые люди.

- Ну а чего вы ожидали? Что кто-то из них заявит - "я сволочь, психопат,

готовый утопить мир в крови?" Опасность не в том, чего они хотят. Опасность

лишь в методах, которыми собираются добиться счастья.

- Благими намерениями...

- Наоборот, полковник. Дурными методами выложена дорога в рай. Вот в чем беда.

Меня не пугает мысль, что вместо сотни самодовольных и зажравшихся политиков

власть возьмет один жесткий и циничный диктатор. Вряд ли от этого на Земле

станет больше горя. Но кто сейчас поступится своим куском пирога?

- Думаете, Хайретдинов ничего не добьется?

- Добьется, но вот как? Твоими методами, Николай? Танки и пули?

- Очевидно, - неожиданно согласился Шедченко. - Но без этого никогда не

обходилось. Дружина с мечами, рыцари в броне, войско с пищалями - всегда

что-то стояло за властью.

- Хорошо, что вы говорите "за".

- Шанс стоять впереди я уже упустил.

Писатель кивнул, достал сигареты:

- Закуришь?

Шедченко протянул руку, взял сигарету, раскурил от электрической зажигалки,

протянул ее назад. Неохотно сказал:

- Лучше бы мы не встретились. Никогда. Не пришли бы эти... голые благодетели.

- Это от нас не зависило.

- Уверен, литератор? - Шедченко ухмыльнулся. - Я вот - нет. Мы хотели перемен.

Мы мечтали о них. Знали, что нет в нас силы, но не хотели в этом признаться.

Да мы же сами их позвали! Уже давным-давно, тыкаясь мордой в грязь и улыбаясь

подлецам, сжимая покрепче зубы, шептали - придите! Придите, Сила и Власть,

Знание и Доброта! Молили о той красоте, что мир спасет, которую ты, литератор,

нам подаришь! Мечтали о третьем пути, о новой правде, которую невинный ребенок

принесет в мир! Хотели мы их, хотели! И получили!

- Посланника Тьмы мы тоже звали, - сказал писатель. Шедченко покосился на

него, но Заров не издевался. - Чтобы было, кого ненавидеть. Молодец,

полковник. Только что говорить об этом? Поздно.

- Теперь нам осталось выбирать меньшее зло.

9.

Семен зашел в кабинет, когда Визирь заканчивал телефонный разговор. Замер в

сторонке. Посланник Власти не обращал на него внимания - тот, на кого он,

пусть даже случайно, обрушил пресс Силы, уже никогда не предаст.

- Остальная сумма? - спросил он. Выслушал виноватые объяснения человека,

занимавшего в "Волжском мазуте" скромный пост консультанта по транспортным

вопросам.

- Ладно, не твоя вина... - Хайретдинов смотрел взглядом, не предвещающим

ничего хорошего виновникам задержки. Проклятье! Ему приходилось разбираться с

недоработками прототипа. Не слишком тяжелыми, но разве этим сейчас стоит

заниматься? Но деньги будут нужны. Он собирается прийти в Кремль законным

путем, а на этой дороге всегда высокие сборы. - Я позабочусь, больше ситуация

не повторится.

Он положил трубку. Добрецова придется менять. Это процесс не быстрый, но Ким

Родионович уже слегка напуган и стремится вновь завоевать доверие. Теперь он

будет переправлять деньги за незаконные реэкспортные операции своевременно.

Надеясь на прощение... дурак.

Власть не прощает тех, кто хоть раз попробовал ее обмануть.

- Что, Семен?

- Шедченко вернулся.

- Один?

- Нет, с каким-то мужчиной.

- Так пусть заходят, - сердито бросил Визирь. - Да, Семен... Усильте охрану

территории.

Семен насторожился.

- Есть серьезные основания полагать, - Визирь решил быть откровенным, - что

сегодня произойдет попытка террористического акта.

Охранник явно пытался соотнести смысл фразы и спокойный тон Хайретдинова.

Вывод он сделал неправильный.

- Рашид Гулямович, на чем сосредоточить особое внимание?

- Семен... - Визирь укоризненно покачал головой. - Мне не нужен политический

капитал, нажитый на фальшивых покушениях. Рано или поздно от отзывается

презрением... Я действительно полагаю, что на меня готовят покушение.

- Связаться с отделом охраны парламента? Нас только шестеро, Рашид Гулямович!