Филип Дик - Глаз в небе

Суматоха стихла. Телевизор умолк. Остались только восемь человеческих фигур, застывших в самых диких позах. Частично обожженный Макфиф. Неподвижный Артур Сильвестр — глаза заволокло пеленой, язык вывалился наружу. Билл Лоуз делал тщетные попытки подняться. До смерти перепуганная миссис Притчет осторожно заглядывала в палату из коридора. Дэвид Притчет стоял, разинув рот, сжимая в руках апельсины и яблоки, которыми собирался бомбардировать противника.

Неожиданно мисс Рейсс разразилась истеричным хохотом:

— Мы одолели его! Мы победили! Победи-и-ли!

Джек пришел в себя, протер глаза и, отыскав взглядом жену, обнял ставшую прежней Маршу.

— Любимый! — прошептала она, вся в слезах. — Теперь все будет в порядке, правда? С этим покончено!

Нежные пряди ее каштановых волос упали Джеку на лицо. Губами он ощутил восхитительную кожу Марши. И тело — стройное, легкое и гибкое тело жены — вновь стало таким, каким Джек его всегда знал. Исчезли уродливые одежды. Опять на Марше изящные блузка и юбка. В порыве облегчения и благодарности она пылко обняла мужа.

Лоуз наконец поднялся на ноги и проговорил:

— Старый сукин сын теперь, конечно, сравнялся с нами!

Один глаз у Лоуза заплыл и не открывался; одежда висела клочьями.

— Славно вырубили старого ублюдка. Теперь, слава Богу, он точно без сознания.

— Мы победили! — радостно подвывала мисс Рейсс. — Мы вырвались из его заговора!

Со всех концов госпиталя к ним спешили врачи. И в основном чтоб заняться Артуром Сильвестром. Старик, с жалкой гримасой на лице, сумел снова водвориться в свое кресло перед телевизором.

— Благодарю, благодарю… — бормотал он. — Со мной все в порядке…

Наверно, головокружение…

Начал потихоньку оживать и Макфиф. Не веря своему счастью, он ощупывал шею и щеки — болячки исчезли. С победным воплем Чарли сорвал бинты и повязки.

— Все прошло-о! — кричал он. — Слава Богу, все прошло!

— Рано еще Бога благодарить; — сухо напомнил ему Гамильтон. — Цыплят по осени считают!

— Что здесь произошло? — потребовал объяснений какой-то доктор.

— Потасовка случилась. — Лоуз иронически показал на рассыпавшуюся коробку шоколадных конфет. — Насчет того, кому достанется последняя конфета со сливочной начинкой.

. — Все в порядке, кроме одной вещи, — в глубокой задумчивости произнес Джек. — Вероятно, это чисто технический вопрос…

— Ты о чем? — спросила Марша, снова прижавшись к мужу.

— Ты помнишь свой сон? Разве мы не лежим по-прежнему в «Мегатроне»?

Разве не существуем физически в определенной точке времени?

— Проклятье! — пробормотала Марша. — Верно!.. Но мы же вернулись, мы невредимы!

— По всей видимости, да… И это, в конце концов, важней всего…

Джек ощутил тепло ее вздрагивающего тела. Вот уж что воистину является Божьим благословением — эта нежность, эта восхитительно-беззащитная хрупкость.

— Ведь теперь ты опять такая же, как прежде…

Джек осекся на полуслове. Да, он обнимал свою жену, хрупкую, милую Маршу… Пожалуй, слишком хрупкую.

— Марша, — стараясь не выдать своего волнения, проговорил Джек, — что-то не так!..

— Не так? — Марша напряглась. — Что ты имеешь в виду?

— Сними одежду! — Он нетерпеливо дернул за «молнию» у нее на юбке. — Ну, быстрей!.. Растерянная Марша отпрянула в сторону.

— Здесь?! Но, милый, здесь столько народу!..

— Давай, говорю тебе! — рявкнул Джек командным тоном.

Марша непослушными пальцами стала расстегивать блузку. Освободившись от нее, она швырнула ее на койку и нагнулась, чтобы снять юбку. В некоем подобии транса присутствующие наблюдали, как она переступила через упавшее на дол белье и встала, обнаженная, посреди комнаты. Вот это да! У молодой женщины напрочь отсутствовали всякие половые признаки.

— Взгляни на себя! — сурово приказал Джек. — Ради Бога, взгляни!

Неужто ты не чувствуешь?..

Изумленная Марша опустила голову. Ее прелестные груди прекратили свое существование. Тело стало, как у подростка, чуть угловатым, гладким, как с целомудренной картинки.

Худенькая, лишенная всякой растительности. Марша могла с тем же успехом сойти за мальчика. Только вот и мальчиком-то, строго говоря, она не являлась. Теперь Марша превратилась в «оно» — ни женщина, ни мальчик. Так, средний род.

— Не понимаю!.. — испуганно пролепетала Марша.

— Мы еще не вернулись, — хмуро сказал Гамильтон. — Это не наш мир.

— Но ведь ангелы… — подала голос мисс Рейсс. — Они пропали!