Филип Дик - Глаз в небе

— Мир сошел с ума, — процедил сквозь зубы Джек.

— Как бы не так! — возразил Макфиф. — Где ты разглядел безумие, скажи? Я весь день пью пиво и ни разу не заплатил! — Он потряс арсеналом амулетов. — Все, что мне надо делать, — это пользоваться их услугами!

— Объясни мне одну вещь, — попросил Гамильтон. — Этот бар… Почему Бог не сотрет его с лица земли? Если мир подчиняется законам морали…

— Бар необходим для поддержания морального порядка. Бар — клоака греха, рассадник пороков… Думаешь, добродетель может существовать без греха? В этом вы, примитивные атеисты, жестоко заблуждаетесь. До вас не доходит, в чем принципиальная механика зла. Глянь-ка, парень, на изнанку дела — и тогда будешь наслаждаться жизнью. Если ты поверил в Господа, то тебе уже не о чем беспокоиться.

— Трепло!

— Бьемся об заклад на твою драгоценную душу!

— По-твоему, Бог позволяет целоваться с бутылкой и таскаться по девкам, мошенничать и богохульствовать?

— Имею полное право!.. — ничуть не смутился Макфиф.

— Ты не присматривался к тому, что творится. Оглянись по сторонам и хорошенько подумай!

Рядом с зеркалом к стене был прибит плакат со словами: «Что сказал бы Пророк, увидев тебя здесь?»

— Я знаю, что бы он сказал, — хмыкнул Макфиф. — Он сказал бы: «И мне налейте, ребята!» Он ведь нормальный парень. Не то что вы, яйцеголовые! Джек зажмурил глаза, представляя, что сейчас случится с Макфифом за столь явное богохульство. Но ничего не произошло. Дождя из скорпионов или саранчи не последовало. Макфиф, уверенный, самодовольный, потягивал пиво.

— А я, по-видимому, все еще чужак здесь, — переведя дух, заметил Гамильтон. — Скажи я подобное — был бы уже трупом.

— Тогда давай к нам!

— Но как?! — возопил Гамильтон, до глубины души оскорбленный столь откровенной несправедливостью происходящего. Мир, который устраивал Макфифа как нельзя лучше, Гамильтону казался жалкой пародией. Джек улавливал лишь какие-то случайные проблески логики в этом кошмаре, окружавшем его с первых минут аварии на «Мегатроне». Основа ценностей, составлявших смысл его жизни, теперь исчезла. На смену пришла первобытная вражда к чужаку, к изгою. Но откуда?

Сунув нечаянно руку в карман, Джек нащупал листок бумаги и вытащил записку Тиллингфорда. Что там? Имя Пророка и святилище (оно же «усыпальница Второго Бааба») — источник странного, чуждого культа, каким-то образом пробравшегося в их мир, чтобы торжественно его изуродовать. Всегда ли существовал этот Хорейс Клэмп? Буквально пару дней назад не было и в помине ни Бааба Второго, ни Первого, ни пророка в Шайене. Или все-таки они были?.. Макфиф встал рядом, скосив глаза на бумажку в руках у Джека. Лицо его сделалось мрачным, довольная ухмылка пропала, уступив место хмурой гримасе.

— Это что такое? — отрывисто спросил он.

— Судя по всему я должен повидать его, — проговорил Гамильтон.

— Ни в коем случае, — отрезал Макфиф. Неожиданно он вскинул руку и выхватил у Джека записку. — Выбрось подальше!.. — Голос его дрожал. — Не обращай на нее внимания!

Джеку пришлось доказать свое физическое превосходство и отобрать бумажку. Макфиф больно вцепился ему в плечо. Табурет под Джеком покачнулся — и он грохнулся на пол. Массивная туша Макфифа накрыла Джека сверху. Теперь борьба перешла в партер. Соперники ворочались на полу, задыхаясь и обливаясь потом, чтобы окончательно решить вопрос о правах на записку.

— Джихада я не потерплю! — заорал бармен. Он обежал стойку, с намерением положить конец схватке. — Убирайтесь вон. Колотите друг друга сколько влезет на улице! Но не здесь!..

Бормоча проклятия, Макфиф с трудом поднялся на ноги.

— Выбрось это, выбрось!.. — пыхтел он, оправляя одежду. Лицо его светилось неподдельным безумием.

— Что тебе надо? — вновь усаживаясь на табурет, спросил Гамильтон. Он отыскал свою кружку. «Нет, — подумал Джек. — У Чарли явно что-то творится с головой. Но что именно?»

В это время вернулась блондинка, а с ней некто долговязый, печальный, с неверной походкой. Билл Лоуз. Сжимая в руке высокий стакан для виски, он с некоторой опаской поклонился Макфифу и Гамильтону.

— Добрый день! — по-негритянски протяжно произнес он. — Давайте больше не ссориться. Мы же друзья.

— Учитывая обстоятельства, — проворчал, насупившись, Макфиф, — придется, пожалуй, дружить… Яснее высказываться он не стал.

— Этот долговязый утверждает, будто вы знакомы, — полувопросительным тоном сообщила Гамильтону девица.