Филип Дик - Нарушенное время Марса

«Так говорит шизофреник, — решил он. Особый язык. Мне это совсем не нравится! Ладно. Если он хочет так говорить — пусть говорит, но не здесь! Он не имел права вталкивать чепуху в мой мир. — Потом Арни подумал: Конечно, он привел меня сюда, поэтому, возможно, считает, что имеет право вмешиваться в мой мир. Может быть, он воспринимает его как собственный».

Эта мысль не понравилась Арни, и он пожелал, чтобы она никогда больше не возвращалась.

Встав из-за стола, он подошел к окну и стал смотреть на улицу. Внизу сновали прохожие. Как быстро они ходили! И машины. Но почему такая спешка?

Была какая-то неприятная механичность в их движениях, судорожность, казалось, они чуть не сталкивались друг с другом. Как твердые, грозящие зашибить бильярдные шары… Он заметил, что здания стали похожи на жесткую щетину. И, когда он пытался понять, что же изменилось — а перемены, несомненно, произошли — то не смог.

Все просто двигалось очень быстро? Так? Но дело обстояло гораздо глубже. Повсюду царила всеобщая враждебность — они не просто случайно сталкивались, а делали это умышленно.

Потом он увидел нечто такое, от чего у него перехватило дух. У людей, сновавших внизу по улице, почти не было лиц, только какие-то фрагменты… как будто бесформенные пятна.

«Совершенно невероятно, — подумал Арни. Он почувствовал ужас. — Что дальше? Кем я управляю?» Потрясенный, Арни сел обратно за стол. Он отпил кофе, пытаясь забыть увиденное и переключиться на утренние заботы.

Кофе имел горький, раздражающий, необычный вкус. — Арни отставил чашку. «Вероятно, ребенок все время чувствует себя отравленным, — в отчаянии подумал Арни. — Да? Я должен есть эту отвратительную пищу, потому, что это его деликатесы? Какой ужас! Лучше всего, — решил он, как можно скорее выполнить задуманное и обратно — в настоящее».

Из нижнего ящика стола Арни извлек небольшой кодирующий диктофон на батарейках и включил его. Потом начал диктовать: «Скотт, я хочу сообщить тебе очень важную новость. Немедленно эти займись. Я намереваюсь купить землю в горах Рузвельта, так как ООН затевают основать там огромный жилой массив, особенно вокруг каньона Генри Волласа. Переведи на мое имя достаточную сумму из союзных фондов, чтобы я мог подать заявку, так как через две недели спекулянты с…»

Он прервал диктовку, так как кодировщик заскрежетал и остановился.

Арни постучал по нему пальцем — катушки несколько раз медленно провернулись и потом опять остановились.

«А я думал, его отремонтировали, — сердито заметил он. — Разве Джек Болен не возился с ним?» Потом Арни вспомнил, что находился в прошлом до того, как вызвал механика и тот, совершенно естественно, еще не починил диктофон.

«Нужно вызвать это создание, секретаря, — решил Арни. Он собрался нажать на кнопку звонка, но помедлил. — Опять увидеть ее?» — подумал он.

Но другого выхода не было. Он нажал кнопку.

Дверь открылась и она вошла.

— Я знала, что понадоблюсь тебе, Арни, — сказала она и быстро и решительно подошла к нему.

— Послушай, — сказал Арни властным голосом. — Не подходи ко мне так близко, я не выношу, когда люди подходят очень близко.

Произнося эти слова, он осознал, что его страх представлял собой главную боязнь шизофреника — ужас перед тем, что люди могут подойти слишком близко и покусятся на его права. Безотчетный страх, вызванный ненавистью окружающих. «Вот, что происходит», — подумал Арни. Но даже понимая свое состояние, он не мог выдержать близкого присутствия девушки.

Арни резко встал и подошел к окну.

— Заткнись, Арни, — зло сказал девушка и подошла к нему также близко, как и прежде. Он услышал хриплое, неприятное дыхание и почувствовал резкий запах ее тела… Он задыхался, его легким не хватало воздуха.

— Приготовься записывать то, что я сейчас скажу, — сказал он, отходя от нее на некоторое расстояние, — письмо адресуется Скотту Тимплу, зашифруй его, чтобы они не могли прочитать. «Они», — подумал он. А это было уже его собственным страхом, и он не мог винить мальчика в нем. — У меня очень важная новость, — диктовал он. — Займись этим немедленно, это очень важно и строго конфиденциально. ООН собирается урвать огромный кус земли в горах Рузвельта…

Он диктовал не останавливаясь, но даже тогда страх преследовал его навязчивый, возрастающий с каждым мгновением. «Не пишет ли она «габл-габл» вместо нормальных слов? Нужно проверить, — сказал он про себя, — подойду поближе и посмотрю». Но он боялся близко к ней подходить.