Александр Логачев - Красный терминатор, Дорога как судьба

Скоро он услышал сзади топот. Вавила добрался до площадки второго этажа, обернулся, передернул затвор. Перед ним выросла залитая лунным светом фигура.

Вавила поднял винтовку и узнал своего противника. Перед ним был Василий Яковлевич Козин, самый крепкий хозяин в его родном селе Зимино.

- Ты что, Вавилушка, - ласково сказал Козин, - стрелять в меня будешь, что ли?

- Осторожней, Василий Якич, не подходите, пожалуйста, - пробормотал Вавила. - Мне в вас стрелять надо.

- Так ты и вправду выстрелишь? - тихо говорил Козин, медленно и спокойно приближаясь к своему старому знакомому - деревенскому соседу. Внизу что-то грохнуло, Гришка наконец-то смог правильно употребить гранату.

- Простите, Василий Якич, не сердитесь на меня, - дрожал Вавила. Вместе с ним дрожала в руках и его винтовка.

- Что ты, братец, и когда я на кого сердился? - столь же ласково сказал Козин. Левой, раненой, рукой он отвел в сторону нацеленную на него винтовку, будто старческую тросточку, а правой поднял нож и без особого размаха воткнул его Вавиле в кадык. Трехлинейка упала на пол, мужик всхрипнул и, ухватившись обеими руками за рану, будто пытаясь остановить кровавый поток, сполз по стене вниз. Козин нагнулся к нему, вытер нож о край одежды и пошел вниз по лестнице. Как болит рука, будь она неладна!

* * *

Похоже, у комбеда начались какие-то свои проблемы.

- Федя, чего там такое творится? - шепотом спросила Лариса.

- Из винтовок бьют, - еще тише ответил Назаров. - Еще из ружей. И маузер палит. Это, Ларя, банда в Усадьбу явилась.

- Что теперь будет-то, Федор Иванович?

- Им всем - очень плохо. А нам...

Вдруг неподалеку послышались шаги и громкий шепот Фильки Комара:

- А ну, иди быстрей.

- Он же там с левольвертом, - ответил Федька Мезенцев. - Ох, боюсь.

- Я тоже с левольвертом. Пристрелю, как трусливую контрреволюционную собаку. Надо скорей с этим бандитом кончать и - товарищам на помощь. Осторожней иди. Увидишь его - коли штыком.

- Товарищ Комаров! А если Назаров там по нему стрельнет? - осторожно спросил брат Федьки, Ванька Мезенцев.

- Хорошо, ступай заместо него.

- Да нет, я лучше тут останусь. Иди, Феденька, я тебе, в случае чего, сверху подсоблю.

Комар решил пожертвовать самой незначительной, с его точки зрения, единицей маленького отряда, чтобы обнаружить местонахождение Назарова. Сам Филька и двое его товарищей напряженно вглядывались в подвальную темень, ожидая, когда же сверкнет назаровский выстрел, чтобы немедленно открыть огонь по невидимому противнику.

Продолжая охать, Федька Мезенцев перешагнул через обломки чугунных дверей, стилизованных под врата, замыкавшие инквизиционные круги, и уже в полной темноте начал спускаться по ступенькам.

- Хоть бы лампу дали, - жалостливо сказал он, но тут же замолк. Одной рукой Назаров зажал ему рот, а другой - приподнял подбородок дулом маузера. Федькина винтовка как бы сама собой упала на каменный пол.

- У меня большой левольверт, Федька, больше, чем у Комара, - шепнул Назаров. - Слово вякнешь - мозги вышибу.

Федька жалобно охнул. Назаров оттащил его в сторонку.

- Ну зачем ты, такой дурак, в этот комбед полез? - продолжал шептать он. - Спал бы сейчас со своей Глашкой или Машкой, а на заре б проснулся с ощущением счастья.

Потом Назаров на несколько секунд отпустил Федьку. Пока тот раздумывал, что делать с внезапно обретенной свободой, Назаров взял его за шиворот и развернул лицом в сторону двери. Легкий толчок коленом в наиболее подходящую для этого точку показал Федьке, что надо идти. При этом солдат ощупывал рукой карманы противника, будто обыскивал.

- Эх, Федька, - шепнул ему на ухо Назаров. - Будь я один, без барышни, чего-нибудь подобрей бы для тебя придумал. Ну, ступай к своим, глупый мужичонка. Ступай...

Еще не веря своему счастью, Федька Мезенцев вышел из кромешной тьмы к потрясенным товарищам. Двое стояли с нацеленными на проем винтовками, а Комар занимал позицию в трех шагах сзади.

- Братцы, а он меня просто отпустил, - сказал Федька. - Только винтарь отобрал. Ой, еще зачем-то самокрутку непотушенную в карман сунул.

Филька Комар сразу понял, что за папироска дымилась в Федькином кармане, поэтому поспешил упасть на пол.

Взрыв был страшен. Филька вспомнил, как мальцом однажды, прыгая с крутого бережка, по неумелости упал на воду плашмя. И все равно этот удар был гораздо мощнее.

Однако Комар понимал, что если тогда его вытащили друзья, то здесь друзей не осталось - их разнесло на куски. Надо было вставать любой ценой и стрелять. Даже если вылетели глаза и сломаны руки.