Александр Логачев - Красный терминатор, Дорога как судьба

- Ох зря, Ларька, ты из себя барыню корчишь, - зло сказал Комар. Барыни сейчас не в чести. Мы бар отменили. И церковный брак заодно. Скоро из уезда указ придет - сознательным бойцам революции брать невест по своему выбору. Вот тогда трудовой народ тебе муженька и подыщет. Сеню нашего, к примеру. А то и меня. Я парень видный. И умелый, ха-ха. Другая баба за свою жисть столько горшков не перебила, сколько я девок перепортил.

- Семен, - Лариса посмотрела в глаза переминающемуся за спиной Комарова Слепаку, - ты что, теперь барскую привычку завел: всюду со своей собакой ходить?

- Ты тут разговорчики не разводи. - Комар вскочил, широкими хозяйскими шагами зашагал по комнате, пытаясь выплеснуть в атмосферу как можно больше самогонного перегара. Слепак наблюдал за помощником, и его разбирала злость. Видимо, на обоих.

- Командиры... Накомандовались, - продолжала Лариса. - Хуже татар, честное слово. Своих соседей грабите, в лес загнали, под арест сажаете.

- Будем слушать эту барскую подстилку? - Филька плюхнулся на скрипучую и старую кровать. - А может, ее вдвоем обыщем, для начала?

- Семен, - недрогнувшим голосом продолжала Лариса, - одумайтесь. Бог простит, да и люди - забудут. Пока не поздно.

- Ты нам грозишь?! - вскочил с кровати Комар. - Нам?!

- Все! - крикнул Слепак. - Хватит, пошли.

- Да я ей сейчас...

- Комар, пошли отсюда, - твердость в голосе предкомбеда охладила Фильку.

- Ладно, Ларенька, - все-таки Комаров не мог уйти просто так, ничего не сказав напоследок, - договорим после. Ты вместо чтоб про нас переживать, за старого хрыча и каргу помолись, которые тебя укрывали. Коли в Бога своего так веруешь.

- Помолюсь, - сказала Лариса. - И за тебя помолюсь. Я за любую Божью тварь помолиться готова.

- Пойдем, Филька, твою мать, быстро, - Слепак чувствовал приступ дурноты. Он хотел избавиться от нее поскорей и знал, как это сделать выпить.

Наконец Комар соизволил выйти из комнаты.

- В подвал ее перевести надо, - пробурчал он, запирая замок. - А то сбежит через окно. Или разобьется, дура. Ни себе, ни людям.

"Вот сволочь, - подумал Слепак. - А ну как он к ней ночью заявится? Ключик-то от подвала у него".

- Хорошо, запрем, - сказал Сенька. - Но не в подвал. Кому она будет нужна, коль пару дней на мокром посидит? Я ее в башню переведу, на самую верхотуру. И часового приставлю. Который сам не попользуется и от разных кобелей устережет. Нашего идейного дурака Лешку.

Слепак думал, что Филька тотчас ему возразит, но тот согласился:

- Ну ладно, решили с нашей голубушкой, а сами пошли выпьем.

* * *

Федор присел на пенек. Усадьба темнела поблизости, до нее рукой подать. Оттуда доносились невнятные голоса и граммофонные хрипы. Под этот аккомпанемент Федор принялся неторопливо сворачивать самокрутку. Последний перекур перед боем.

От сигарет образца начала третьего тысячелетия он давно отвык. Как отвык и от всего прочего, оставшегося в будущем. Все это - дело привычки, и не более того. Сама жизнь - это тоже, в конце концов, всего лишь одна большая привычка.

Вообще его свыкание с новой жизнью, начавшейся в 15-м году, прошло быстро и легко. Конечно же, благодаря войне. На войне как-то не до умствований, не до рефлексии, не до нравственных и прочих терзаний. Выжить вот что главное на войне.

Однако война закончилась, и Федор стал задумываться о том, что делать дальше. Ведь его угораздило попасть не куда-нибудь, а на самое что ни на есть перепутье истории, истории его страны. Здравый житейский смысл нашептывал в одно ухо: "Тебе же известно, касатик, что будет дальше, какие вихри враждебные пронесутся по расейским просторам. Не лучше ли забиться в глухой покойный уголок, а хотя бы и в заграничный уголок, и там в сытости, в спокойствии жить-поживать и добра наживать. А добра можно нажить немало, касатик, ежели, к примеру, использовать всякие познания в том да в этом, до которых еще только предстоит додуматься людишкам этой эпохи".

А в другом ухе раздавался иного рода шепот: "А вдруг ты избранный, вдруг ты мессия. Ты можешь изменить ход истории. Ты знаешь ключевые события и ключевые фигуры ближайшего будущего, так используй же это! Ты можешь спасти Николая Второго и его невинно убиенную семью, можешь уничтожить Сталина, пока он еще не вознесся над страной, можешь стать соратником Ленина и на пару с ним командовать Империей, а в двадцать четвертом году занять его место и стать Вождем. А там и не допустить Вторую мировую. Или наоборот напасть на Гитлера первым, уничтожить его и расширить границы Империи до краев материка. Смотря что тебе надо".