Юрий Медведев: Беатрисса

Наша колония - единственная на безлюдной Короне - расположена в пологом кратере потухшего вулкана, и ночной корабль сначала зависает над посадочной площадкой, освещая ее прожекторами, а затем опускается, как паучок, по серебряной паутине. Первым обычно выходит экипаж. Но на этот раз, едва открылся люк планетного крейсера, два земных биостража вывели капитана Данилевского. Как водится, почти вся колония высыпала поглазеть на новичка. Он был в темно-синем мундире космофлота и в фуражке с высокой тульей, из-под которой выбивались завитки седых волос. Смотрел не на встречающих, а куда-то в небо, при этом изредка подергивая левым плечом, как будто под мышкою висел пистолет. Все молчали. Биостражи подвели капитана к эскалатору, уползавшему внутрь горы. Вскоре вся троица предстала предо мной, Беатрисой. Я ознакомилась с приговором Сената. Расписалась в шести положенных местах. Поблагодарила биостражей, возвращающихся тем же рейсом. Разрешила экипажу начать разгрузочно-погрузочные работы. Оставшись с Данилевским наедине, я сказала: - Присядьте, пожалуйста, капитан. Успокойтесь. Не дергайте плечом. Приветствую вас на Короне, в обители радости, довольства и покоя. Здесь все - пожизненно. Охраны нет. Возможность испепелить кого-нибудь лазером или вторгнуть в анабиоз - нулевая. Старайтесь доставить себе и окружающим максимум удовольствий. Через неделю вы освоитесь и поймете, что Сенат выбрал для вас райский уголок. В нем есть, чем скрасить одиночество: аквапарк, ботанический сад с десятками тысяч земных растений, гравистадион, под сводами которого можно летать, уподобляясь птицам, и многие другие развлечения. Впрочем, одиночество у нас относительное: из 173 колонистов почти половина - дамы, посему даже есть танцевальный салон. У каждого колониста - свой коттедж, заметьте, трехэтажный. Что касается пожизненных работ, то, право же, они не обременительны. Разумеется, никто не погонит вас в шахту добывать радунит-там справляются роботы - биоты. Сообразно вашим наклонностям я сама подберу вам занятие по душе. Зовут меня Беатриса, я здесь что-то вроде начальницы колонии. Других начальников нет, так что с любыми вопросами обращайтесь ко мне. В любое время суток, желательно по видеофону. - А кофе здесь дают, любезная Беатриса? - спросил Данилевский, не поднимая глаз. - Дают, любезный капитан. Сорока двух разновидностей. Желаете по-мексикански? Или по-бедуински? - Сойдет любой, но покрепче. Когда фарфоровая дымящаяся чашечка оказалась у него в руках, Алан жадно отхлебнул и впервые улыбнулся: - Как красиво у вас цветет сирень. Не кабинет, а оранжерея. С таким напитком готов строить планы на будущее. Извините, но у меня почему-то в глазах рябит и предметы чуть расплывчаты, даже ваше лицо. Смутно различаю отдельные жемчужины в вашем ожерелье. - Не тревожьтесь, такова особенность здешней атмосферы, через полтора-два месяца зрение восстановится. Что же касается планов на будущее, можете строить их на полвека вперед. Учтите главное: возвратиться на Землю можно только после кончины - в платиновом гробу. Некоторые предпочитают кремацию в расплаве радунита: тогда биоты опустят ваши бренные останки в шахтный ствол и... И заметьте: за все 19 лет существования колонии - ни одного самоубийства. - Я тоже не склонен к суициду, - сказал Данилевский. - Нельзя ли кофе повторить? - Сколько угодно... Единственная закавыка: если рождаются дети - их немедленно отправляют на Землю. Таков закон, и он ни разу не был нарушен. И не будет. Впрочем, вас эта проблема не должна интересовать. - Почему же? - В холодноватых серых глазах Алана проскакали чертики. Мой дед Никифор в 76 годочков сына на свет Божий произвел. Правда, та, кто его родила, была вдвое моложе моего бравого предка. - В колонии есть дамы и помоложе, - сказала я. - Однако история с Никифором Ивановичем и Анной Владиславовной (как видите, я неплохо знаю вашу родословную) - для вас светлая сказка. Вы еще на Земле были стерилизованы. Безболезненно, во сне. Это секретная часть приговора Сената, которую я вам и объявляю. Как особо опасному преступнику... Хотя лично я никого из колонистов преступником не считаю. Все они жертвы вмешательства злого рока в их судьбу. Лицо капитана потемнело. - Нет-нет, - поспешила я его успокоить. - Потенции это не касается, скорее наоборот. Так что вы вольны в ваших пристрастиях и страстях. Да и нравы здесь абсолютно свободные. Браки как таковые не заключаются. - Что я должен делать дальше, если уж брачные узы мне не светят? - Пожаловать в ваш персональный коттедж. Я вас отведу. Еда и напитки в холодильнике. Обязательная вечерняя трапеза - в 20.00, прошу не опаздывать в кают-компанию... Кстати, столь же обязательно для каждого дежурство на Дозорной Вышке. Дважды в неделю, по 8 часов. Это связано с нашей общей безопасностью. - Там я вряд ли пригожусь, - сказал капитан. - Это почему же? - Да потому, черт побери, что меня, возможно, не только сделали бесплодным, но и сварганили лоботомию. Выпотрошив половину мозгов, к примеру. Безболезненно. Во сне. По секретному вердикту Сената, будь он трижды проклят! - Алан Данилевский! Остерегайтесь на Короне прибегать к крепким выражениям! - жестко оборвала я грубияна. - Тем более общаясь с единственным представителем Сената в колонии. Не забывайте, что за подобные проступки вы можете быть подвергнуты домашнему аресту. И уясните себе на вечные времена: здесь все решаю я, Беатриса. Читать дальше