неизвестен Автор - Одна за всех (Расколотый камень - 1)

Майор назвала код, с помощью которого можно было передать на главный оперативный терминал свою идентификационную информацию. И в течение, буквально, минуты они с полковницей собрали полный список главных действующих лиц произошедшей недавно дружеской потасовки.

Потом началась скучная процедура выяснения обстоятельств, которые предшествовали и сопутствовали драке. По очереди вызывали участниц и перекрёстно их допрашивали. Представлявшая, как я уже узнала, двенадцатую бронетанковую бригаду адъютантка Джубили Искандеры оказалась крутой девочкой в смысле "перевода стрелок" и изо всех сил старалась представить дело так, чтобы мы выглядели в нём виноватыми. Видимо у неё была большая практика в адвокатском деле.

Ха! На что бы они не надеялись, им пришлось малость обломиться, потому как Директриса недаром выставила на эту передовую нашу Профу. Вот уж она-то любит помолоть языком почём зря! С точки зрения хорошего юриста, как это понимает сама Профа, умение не лезть за словом в карман является совершенно необходимым.

Голубой мечтой Сельмы почти с самых пелёнок была строгая красно-зелёная униформа прокурора. Уж не представляю, как можно считать многочасовые прения и пустопорожнюю болтовню, перемежающиеся периодическими стуками здоровенного молотка, полезным времяпрепровождением, но Профа не только считала, но и получала от этого, когда училась в юридическом университете, так сказать, полный кайф. Совмещая в себе фантастические знания в области юриспруденции, ловко подвешенный язык и холодный аналитический ум, она была гордостью университета и не видела особо крупных препятствий на пути к своей мечте. Получив свой красный диплом, Сельма присмотрела себе фирмочку пореспектабельней и, участвуя в конкурсе, конечно же, победила.

По её словам некоторых проигравших пришлось уносить на носилках, так много сулила должность, и не каждый смог смириться с неудачей. Казалось бы, все прекрасно и хорошо, но президентша фирмы была настоящей стервой, к тому же страдающей идиосинкразией к молодым многообещающим юристкам, и, отказав Профе, "пошла на принцип" и назначила новый конкурс. Выйдя из президентского кабинета, Сельма сказала "не поняла!" и снова записалась в участницы. Через неделю, выслушав новый отказ только в более неприятной и категоричной форме, она немного разозлилась и решила показать, что у неё тоже есть принципы. На взгляд Задиры, да и мой тоже, самым простым для Профы было устроиться в другую фирму, но она сказала тогда, что мы ничего не понимаем. Короче говоря, противостояние могло продолжаться довольно долго, если бы на пятом отказе стервозная президентша, ехидно щуря глаза, не заметила небрежно, что если Сельма настолько тупа и не может с первого раза понять слово "нет", то лучшее для неё пойти служить в армию. Мол, там таких ждут не дождутся.

Надо сказать, что в те годы Профа, которая естественно ещё не была Профой, до икоты боялась слова "армия" и всего с нею связанного. И вот тогда, она, как призналась нам, единственный раз в жизни сорвалась по-настоящему.

Когда три охранницы с трудом оттащили её от потерявшей сознание президентши, та выглядела самым ужасным образом. Попасть же в "чёрный список" можно, сделав гораздо меньшее. Таким вот образом и ушёл поезд, на котором было написано: "Сельма Шиил - юрист и прокурор", оставив Профу на станции смотреть себе в след и грустить об упущенном.

О пособии по безработицы даже не могло быть и разговора, а ничего, кроме судебных дел Профа не умела. В слепом ожесточении на себя, мерзкую президентшу и мир вообще, она отправилась в армейский приёмный пункт и, чтобы доказать всем, что может всё, заполнила анкету и вляпалась. Два дня спустя пришла призывная повестка, с которой началась для обливающейся холодным потом Профы, армейская жизнь. На самом деле всё было не так страшно, как она воображала, а устав для несостоявшейся прокурорши показался колонкой анекдотов во второсортной газетёнке. Быстро дослужившуюся до звания сержанта Профу нашла Директриса, когда собирала кандидаток в "особое соединение", и забрала к себе.

У нас Сельма обнаружила в себе потрясающие способности к совершенствованию техники и оружия, по каковой причине в своё время между Боссой и Музыкой едва не началась война. Вмешалась Директриса, и с тех Профа застряла в "Ночных призраках" без права перевода, на что совершенно не жаловалась.

На отсутствие практики в военных юридических спорах она тоже не жаловалась, потому что была не единственной, кто до армии видел свою карьеру в служении Фемиде. Особенно заклятыми подругами в этом деле у Профы были сёстры Прима и Секунда.