Анатолий Мельников - Лифт

Я как мог приветливее поблагодарил Иностранного Писателя, голос которого сразу узнал, и с досадой бросил трубку. Отказываться было неудобно, но ранние звонки мешают асанам и медитации.

Уже полностью рассвело, а солнце было еще где-то за горами. Я раздвинул шторы. Мимо окон мелькнула огромная тень. Скорее всего неопознанный летающий объект. Но к ним уже все привыкли.

После памятного контакта с пришельцами в подводных глубинах Бермудского треугольника - недаром там отмечались аномалии! сенсационности вокруг представителей иных миров, неопознанных летающих объектов и их предполагаемого превосходства над нашей цивилизацией поубавилось.

Пришельцы могли жить на Земле лишь в глубинах океана, и были ближе к дельфинам, чем к людям. Их обнаружили случайно, во время глубоководных погружений в районе Бермуд. Контакты с ними были крайне затруднены. Мы могли достичь их лишь с помощью специально оборудованных батискафов. Подниматься на поверхность океана они не могли. Связь с внешним миром у них осуществлялась с помощью летающих тарелок, которые, как выяснилось, с легкостью опускались даже в толщу океана. Существовал также почти непреодолимый языковой барьер...

Как видите, толку от того, что они вокруг нас летали, было немного.

Солнечные лучи заиграли на склонах гор, высвечивая огромные валуны и темно-зеленые кроны деревьев. Сидя на балконе седьмого этажа в "позе ворона", я наблюдал, как солнце поднимается из-за гор.

Поросшие лесом горы занимали половину видимого горизонта. Плавными уступами они опускались к северу. Другую половину горизонта застилало море. На линии, отделявшей сушу от воды, высились стройные корпуса новеньких пансионатов, походившие на корабли у причалов, погрузившиеся до самой ватер-линии. Железобетонными килями они глубоко врезались в заповедную рощу - гордость всего побережья. Первозданную природу - сосны, самшит, тую, барбарис и низкий подлесок, увитый лианами, - упрятали за металлические решетки. Деревья и кустарники выглядывали из-за них, словно приговоренные к пожизненному заключению.

Позади корпусов, тоже сквозь лес, было проложено приморское шоссе. Только наивные люди могли думать, что уникальная роща сосны третичного периода не пострадает от такого соседства. Словно в насмешку кто-то вывесил на металлической решетке щит с надписью: "Заповедник - памятник природы". Вот именно: памятник!

...Время "кагасаны" кончилось. Нужно было бы разучить еще "уткурдану", но сейчас уже нет свободной минуты. Попрыгаем в следующий раз.

В обширном коридоре, возле Трапезной, где стояли шахматные столики, Иностранного Писателя не оказалось. Я решил поискать в холле первого этажа, возле лифтов. В этот сравнительно ранний час там было многолюдно. Труженики колхозных нив и угольных шахт, доярки, механизаторы, кооператоры, врачи-проктологи, официантки Центрального дома литераторов и другие Отдыхающие, кто сидя, кто стоя, обсуждали какие-то неотложные дела.

Справа от входа, среди живых цветов, висел портрет Писателя с Мудрым Взглядом. Неподалеку, за столом, расселись несколько человек, вроде бы какая-то комиссия или жюри. Они принимали и регистрировали бумаги, передаваемые им Отдыхающими.

В центре стола с важным видом восседал Старичок, видимо, председатель. Посеребренные сединой усы придавали лицу Старичка добродушное выражение. На нем была надета форменная куртка бойца вневедомственной охраны. В петлицах - изображение перекрещенных винтовок с примкнутыми штыками.

Вокруг стола суетились в основном женщины. То и дело они настойчиво повторяли:

- Борис Иванович! Не забудьте мою фамилию вписать!

- Борис Иванович! Прошу вас, не перепутайте!

- Когда результаты конкурса?

Приосанившись, Борис Иванович принимал рукописи, делал пометки карандашиком в журнале. Неторопливо отвечал:

- Через недельку, вероятно, подведем итоги, всем объявим...

Немолодая женщина забеспокоилась:

- А мне уезжать вскорости, через три дня, - и обвела очередь растерянным взглядом.

Старичок ее приободрил:

- Вы нам конвертик с марочкой и адресочком оставьте. А мы вам сообщим результаты по почте.

- А рукопись мою тоже вернете?

- Никак нет! - твердо возразил Борис Иванович. И добавил со знанием дела:- Рукописи не рецензируются и не возвращаются!

- На всякий случай запишите: Степанова я, - негромко сказала женщина. - Вдруг вам понравится. У меня рассказ про древних ящеров...

Я примостился возле Старичка на стуле, обтянутом искусственной кожей. В его уверенности в себе и умении разговаривать с незнакомыми людьми было что-то успокаивающее, надежное. Очередь таяла на глазах, поскольку Отдыхающие и члены жюри поспешали теперь в Трапезную.