Анатолий Мельников - Литературная карьера инженера Джонса

Нед доработал рецензию на стихи новозеландца и показал ее Джо Хаулетту. Тот оказался вдруг совершенно несговорчивым. Тогда Нед отправился в редакцию "Букселлер уорлд". Там попросили оставить статью на несколько дней. По прошествии недели рецензию вернули без особых объяснений. Так Нед познакомился с одним из проявлений "свободы слова" в том виде, как ее понимали в некоторых редакциях Манхэттена.

Рецензия все же была напечатана. Правда, не в большой прессе, а в студенческом листке, издававшемся в колледже, где Нед когда-то учился.

...В декабре вдоль нью-йоркских улиц дул ледяной ветер. В витринах магазинов появились рождественские украшения. Сверкали серебристые елки. Круглые венки из еловых ветвей, перевитые красными лентами, почему-то казались Неду траурными. Между тем здесь они были привычными предвестниками Нового года. На Второй авеню бойко торговали настоящими колючими елками. Нед заметил, что столь же охотно покупатели брали и молодые сосенки.

В предрождественские недели ему легко работалось с "Аваланшем". У него было уже несколько блокнотов с заметками и идеями. В ближайшее время он собирался написать пять или шесть рецензий. И вдруг он понял, что не сможет сделать это быстро.

Печатал он медленно, по его собственному выражению, тремя пальцами. Диктовать машинистке - накладно, ведь нужно обдумывать каждую фразу. А что, если использовать электрическую пишущую машинку? Разумеется, модифицированную настолько, что она смогла бы заменить живую машинистку. Печатание должно осуществляться за счет электрических импульсов, генерируемых акустическими колебаниями. Самая сложная часть работы - именно преобразование звуковых колебаний, вызываемых голосом, в электрические. Словом, нужно было "научить" аппарат понимать речь и воспроизводить сказанное на бумаге. Нед провозился с электронной машинисткой полгода. Ему очень пригодилось знание компьютерной техники. "Аваланш" какое-то время бездействовал. Мисс Фостер в библиотеке загадочно улыбалась. Нед понимал, что с приобретенными им знаниями о современной литературе он сможет легко наверстать упущенное. Он продолжал следить за публикациями в "Букселлер уорлд", "Литерари игземинер", "Бук ревыо" и в других критических изданиях. За прошедшие несколько месяцев ничего гениального на книжном рынке как будто не появилось.

Началось жаркое и душное нью-йоркское лето, когда новое детище Неда Джонса - "Электра" - было завершено. Нед с головой ушел в запущенную литературную работу. Теперь любая, даже самая объемистая критическая статья не представляла для него проблемы. Он надиктовал сразу несколько рецензий и статей и разослал их в разные редакции, даже самые солидные, куда прежде не рисковал обращаться.

Статьи Неда одна за другой появлялись в печати. Его знали уже во многих редакциях, и даже старина Джо из "Литерари игземинер" стал с ним чуточку почтительнее. С мнением Неда считались - в этом он убедился, когда напечатал разгромную рецензию на сборник стихов одного сверхмодного поэта. Сборник не принес доходов ни издателю, ни автору, так как совсем не продавался.

К Неду начали обращаться из разных редакций и издательств - просили отрецензировать рукописи.

Он охотно брался за эту работу: она давала не просто заработок, но и возможность познакомиться с литературными новинками.

К осени имя Неда Джонса стало уже настолько известно, что его начали приглашать на литературные вечера и встречи. Принимали его теперь и в некоторых респектабельных домах на Пятой авеню. Ему пришлось срочно позаботиться о своем гардеробе. На это ушла некоторая сумма из литературных гонораров, которые он, по уже сложившейся привычке, предназначил на приобретение книг.

Случайно он попал на один литературный вечер, где обсуждались проблемы современного романа. Там он встретил средних лет энергичного издателя Гарри Шутера из "Форин пресс паблишере".

- Вы очень серьезно взялись за всех англоязычных писателей, - сказал ему в виде комплимента Шутер.

- Пока еще не за всех, - с улыбкой отвечал Нед.

- Кто же следующий?

- Хочу поближе познакомиться с современной австралийской и новозеландской литературой. Знаю только, что за последние годы в Австралии, например, выросло новое поколение современных рассказчиков...

- Сам я знаком только со "старичками": Генри Лоусоном, Катариной Сусанной Причард, Аланом Маршаллом, а из мировых знаменитостей - с Патриком Уайтом... Как-никак лауреат Нобелевской премии... Знаете что, - вдруг без всякого перехода сказал Шутер, - заходите ко мне в ближайшие дни. Вот моя карточка. Мне хочется поговорить с вами основательно, не на ходу.