Брайан Кларк - «Если», 1999 № 12

Здесь по-прежнему не было и признака жизни. Я еще раз обошел домишки, опасаясь, что найду распахнутую дверь и увижу за ней груду трупов. Но, в отличие от Камсина, здесь не оказалось никаких следов разрушения. Побоище исключалось. Наверное, все ушли к Санду делить сокровища.

Заглянуть в его лагерь, обнесенный высокой стеной, было невозможно. Я погромыхал затейливыми железными воротами, и вдруг появилась не знакомая мне бейя. Она несла керосиновый фонарь — чтобы зажечь его снаружи, пока не закатилось солнце. Я не был уверен, что бейя слышала, как я колотил в ворота. Она казалась старой, хотя по поводу их возраста трудно сказать что-либо определенное: все они ростом с двенадцатилетнего ребенка. Черные волосы не седеют, черные зубы не выпадают. Эта бейя была одета в черные одежды, а не в обычную рубаху, что означало ее высокое положение при дворе Санда. Руки покрыты шрамами от укусов кхранов.

— Санд здесь? — спросил я.

Она не ответила. Повесила фонарь на крюк у ворот и смотрела, как в лужице керосина на дне фонаря разгорается пламя.

— Мне нужно увидеть Санда, — сказал я, повысив голос. Наверное, у нее нелады со слухом.

— Никого внутри, — ответила бейя; ее плоское лицо ничего не выражало.

Означает ли это, что Санда нет? Или что ей не позволено никого впускать?

— Санд. — повторил я. — Мне нужно его увидеть.

— Никого внутри, — повторила она.

У другой бейи добыть информацию было легче. Той я как-то подарил карманное зеркальце и стал другом на всю жизнь. Сейчас ее здесь не было; вероятно, это означало, что самого Санда тоже нет. Но куда же он пропал?

— Я корреспондент, — сказал я и подал свое журналистское удостоверение. — Покажи ему это. Думаю, он захочет поговорить со мной.

Она посмотрела на карточку, перевернула, потерла пальцем гладкий пластик.

— Где он? Уехал в Спайни? — добивался я.

Бейя повернула карточку лицевой стороной вверх. Потыкала тем же пальцем в голографическую надпись «горячая линия», словно пытаясь просунуть его между трехмерными буквами.

— Где Лако? Где Хауард? Где Санд?

Она повернула карточку на ребро и принялась разглядывать ее край. Щелчком перевернула, глядя на буквы, вновь поставила на ребро, наблюдая, как трехмерные буквы становятся плоскими.

— Послушай, — сказал я. — Ты можешь взять это себе. В подарок. Только скажи хозяину, что я здесь.

Она попробовала подковырнуть объемные буквы своим черным ногтем. Не стоило давать ей удостоверение.

Я полез в рюкзак, достал бутылку колы и показал бейе. Она отвела взгляд от карточки и попыталась схватить бутылку. Я отступил на шаг и сурово спросил:

— Где люди, которые копают? — И тут я вспомнил, что здесь все дела ведут женщины (если мелкие поручения сугундули и питье колы можно назвать делами). По крайней мере, они большую часть дня бодрствуют. Мужчины-бейи обычно спят, и женщины не обращают на них внимания, как и на любых других мужчин, если те не отдают прямых указаний. Но женщину они могут заметить.

— Где Эвелин Херберт?

— Большое облако, — ответила она.

Большое облако? Что это может значить? Сейчас не сезон гроз, способных промочить пустыню насквозь. Что это — огонь? Корабль?

— Где? — спросил я.

Она снова протянула руку. Я позволил ей почти дотянуться до бутылки.

— Где большое облако?

Она указала на восток, туда, где лавовый поток образовал невысокий хребет. В плоской котловине за ним обычно приземлялись корабли. Что, если какой-то другой корабль откликнулся на призыв Лако? Или корабль уже улетел вместе с археологами и сокровищами?

— Корабль? — спросил я.

— Нет, — ответила она и просунула руку сквозь ворота за бутылкой.

— Большое облако.

Я отдал ей бутылку. Она отошла и уселась на ступеньки перед главным зданием. Глотнула колы и принялась вертеть в руках мою карточку, заставляя ее посверкивать на солнце.

— Давно ли оно тут? — спросил я.

Конечно, она ничего не ответила.

По дороге к хребту я убедил себя, что бейя видела самум. Не хотелось думать, что судно уже ушло вместе с археологами. Если это корабль, то он еще здесь.

Но корабля не было. Еще не добравшись до вершины хребта, я увидел круг выжженной земли около полумили в диаметре — здесь всегда приземлялись корабли. Круг был пуст, но я поехал дальше и увидел «большое облако» — пластиковый купол посреди котловины. За ним стоял «лендровер» консула и несколько гусеничных машин, на которых, очевидно, перевезли сокровища из Спайни.