Брайан Кларк - «Если», 1999 № 12

Из самолета вышли два пассажира — молодая женщина и пожилой мужчина. Женщина держалась позади; мужчина нерешительно двинулся к небольшой группе встречающих — там были и люди, и твилианцы. На полпути его встретил один из ожидавших, человек. Рукопожатие; они стояли и смотрели друг на друга. Улыбнулись.

— Добро пожаловать домой, Питер, — тихо сказала Женевьева Хейган.

Это было Проклятие. Оно лежало на всех нас, хотя мы об этом ничего не знали. Лако топтался рядом с моей клеткой и вслух читал надпись на печати гробницы, не зная, кому адресовано предупреждение. Санд, который стоял на черном горном хребте и смотрел, как горят трупы, тоже не ведал, что уже стал жертвой Проклятия.

О Проклятии знала принцесса, десять тысяч лет назад повернувшая голову к стене гробницы последним, полным отчаяния движением. И Эвелин, заживо сжираемая Проклятием, тоже знала. Она пыталась сказать мне об этом в последнюю ночь в Колхиде, когда мы дожидались прибытия корабля. Тогда электричество снова отключилось. Лако зажег керосиновую лампу и придвинул ее к переводчику, чтобы я мог видеть кнопки управления. Голос Эвелин было так трудно уловить, что приходилось все время регулировать переводчик. Лампа освещала только небольшое пространство рядом со мной. Лако, наклонившийся над гамаком, оставался в полной темноте.

Бейя, которая прислуживала Эвелин, сидела рядом с лампой, уставившись на красноватое пламя. Рот у нее был приоткрыт, черные зубы поблескивали. Мне казалось, что бейя вот-вот сунет руку в огонь, но она сидела тихо. Пыльный воздух был совершенно неподвижен; даже пламя лампы не колебалось.

— Эви, — Сказал Лако, — у нас совсем нет времени. Воины Санда доберутся сюда еще до рассвета и не оставят в живых никого.

Эвелин что-то произнесла, но переводчик ничего не сумел уловить.

— Поднеси микрофон поближе, — сказал я. — Не могу отрегулировать.

— Эви, — повторил Лако. — Нужно, чтобы ты рассказала, что случилось. Ты можешь сделать это для нас, Эви? Скажи нам, что произошло.

Она попробовала еще раз. Я увеличил мощность, до предела. Теперь переводчик различил звук, но посчитал его помехами. Эвелин закашлялась, и этот ужасный резкий звук переводчик передал как стон. Я взмолился:

— Бога ради, подключи ее к аппарату искусственного дыхания.

— Не могу. Блок питания сел.

«Тогда надо подключить другой, — подумал я, — а ты уже использовал все удлинители». Но вслух этого не произнес. Потому что, если он подключит ее к аппарату, придется вырубить холодильник.

— Тогда дай ей воды.

Он взял бутылку из-под колы с ящика рядом с гамаком, опустил в нее трубочку, нагнулся в темноте и приподнял голову Эвелин, чтобы она могла попить. Я выключил переводчик. Было тяжко слышать, как она пытается что-то произнести. Ну а следить за тем, как она пробует пить, было и вовсе невыносимо.

Казалось, прошел целый час. Наконец Лако поставил бутылку из-под колы на ящик и заговорил:

— Эвелин, мы хотим услышать, что случилось. Ты была в гробнице?

Я снова включил переводчик и поднес палец к кнопке записи. Пока что не было смысла записывать мучительные звуки.

— Проклятие, — вдруг ясно произнесла Эвелин, и я нажал кнопку.

— Не открывай… Не открывай! — Замолчала, пытаясь подавить кашель. — Кагодень?

«Какой сегодня день?» — послышалось из переводчика.

Она снова попыталась справиться с кашлем. Лако взял бутылку, вытащил трубочку и отдал бутылку бейе.

— Сходи за водой.

Маленькая бейя встала, не отрывая взгляда черных глаз от пламени, и взяла бутылку.

— Быстро, — приказал Лако.

— Быстро, — сказала Эвелин. — Раньше бейи.

— Вы вскрыли гробницу, когда бейя пошла к Санду?

— Не открывай ее. Прости. Не знала.

— Не знала чего, Эвелин?

Бейя все еще не тронулась с места — глядела, как завороженная, на пламя лампы; рот ее был приоткрыт, виднелись блестящие черные зубы. Я посмотрел на толстую пластиковую бутылку, которую она держала в грязных ручках. Трубочка была вся изжевана — ее изуродовала Эвелин, когда пила воду..

— Быстро, — произнесла Эвелин в гипнотической тишине, и маленькая бейя посмотрела на гамак, словно только что очнулась, затем выбежала из комнаты с бутылкой из-под колы в руке. — Быстро. Какой сегодня день? Должны спасти сокровище. Он убьет ее.