Джон Кристофер: Город золота и свинца

Я не поворачивал головы: и так знал, кто идет за мной. Мы были в незнакомой для меня части города, и я неожиданно понял, что если меня начнут расспрашивать, я не сумею ответить. Я старался придумать ответ и не мог.

Приближался темный участок, а шаги по-прежнему звучали за мной. Сейчас он поравняется со мной. Мне показалось, что хозяин сознательно замедлил шаг, что он рассматривает меня и сейчас заговорит. Я шел, ожидая каждую минуту оклика или же щупальца, которое, обвившись вокруг моей талии, поднимет меня в воздух. Я смутно видел, как фигура Фрица исчезает на следующем темном участке. Приближалась очередная лампа. Я чуть не побежал, но сумел сдержаться. Шлепающие шаги слышались гораздо ближе. И вот они прошли мимо, и я чуть не упал от слабости облегчения.

Фриц уже исчез во тьме, и хозяин вслед за ним. Я двигался за ними. Свет слабел, оставив лишь отдаленное свечение. Снова оно стало ярче. Я увидел лампу на длинном прямоугольном стержне. А под ней…

Там стояли хозяин и Фриц. Стояли рядом, и фигура хозяина возвышалась над Фрицем. Я слышал отдаленные звуки их разговора.

Я хотел остановиться, повернуть назад в тень, но это могло привлечь внимание. Что бы ни случилось, нужно идти вперед. К тому же, отступить — значит, покинуть Фрица. Я пошел дальше. Если он в опасности… Я дрожал от страха и решимости. Затем с волной облегчения увидел, как пошел хозяин, а за ним гораздо медленнее двинулся Фриц.

Он ждал меня на следующем темном участке. Я спросил:

— Что ему было нужно? Фриц покачал головой.

— Ничего. Ему показалось, что он узнал меня. Я думаю, он хотел что-то передать со мной. Но я был не тем рабом, который ему был нужен, и он ушел.

Я перевел дыхание:

— Мне казалось, все пропало.

— Мне тоже.

Я не видел Фрица, но слышал дрожь в его голосе.

— Ты хочешь отдохнуть?

— Нет. Нужно идти.

Мы отдохнули час спустя. У большого треугольного бассейна-сада было открытое место, на котором росли деревья, похожие на ивы, только с более толстой корой. Ветви их свешивались в воду. Под ними мы и укрылись, так что прохожие не могли нас увидеть. Мы легли, и плотные листья шумели над нами, хотя в городе не было ветра. Земля притягивала нас, и было такое счастье просто лечь и лежать тихо и неподвижно.

Я сказал:

— Ты бывал в этой части города, Фриц?

— Только один раз. Мы недалеко от края.

— И против того места, где втекает река в город?

— Примерно против.

— Найдя стену, мы сможем начать поиски выхода воды.

— Да. Нужно теперь быть гораздо осторожнее. Уже слишком поздно для поручений, и мы достигли той части города, где не разрешается жить рабам.

— Похоже, хозяева тоже не ходят по ночам.

— Да. В этом нам повезло. Но мы не можем быть абсолютно уверены в этом. Хочешь пить?

— Немного.

— Я хочу. Но думать об этом не нужно… Здесь нет рабов и поэтому нет общих помещений. — Он медленно встал. — Лучше идти, Уилл.

Мы видели много странного во время поисков. Например, большую треугольную яму со сторонами примерно в сто ярдов, где далеко внизу зеленый свет отражался на поверхности густой жидкости, из которой через равные промежутки времени поднимались и лопались пузыри. В другом месте сложное сооружение из металлических прутьев и переходов возвышалось во тьме, казалось, устремленное к звездам. Однажды, завернув за угол, Фриц остановился, потом поманил меня. Я осторожно подошел, и мы вместе смотрели на открывшуюся перед нами сцену. В маленьком саду-бассейне всего с несколькими растениями были два хозяина, первые увиденные нами в этом районе. Они, казалось, боролись друг с другом, щупальца их переплетались, вода кипела от их борьбы. Мы смотрели несколько мгновений, потом молча повернулись и пошли другим путем.

Наконец мы увидели стену. Спустились по рампе между двумя маленькими пирамидами, и она оказалась перед нами. Стена тянулась в обе стороны, золотая даже в тусклом зеленом свете лампы, слегка изгибаясь внутрь на расстоянии. Поверхность у нее была гладкая и твердая, без какой-либо опоры. Взгляд на нее обескураживал.

— Ты думаешь, река близко? — спросил я.

Я видел, как поднимаются и опускаются при каждом вздохе ребра Фрица. Я был истощен, но он гораздо больше. Он ответил:

— Должна быть. Но она под землей.

— А есть ли спуск?

— Будем надеяться.