Александр Тюрин: Кунсткамера

— От нервов, земеля. Когда по тебе лупят из миномёта, а особенно, когда почти попадают, не то, что лоб — задница пятнами пойдёт.

Появившийся Виктор Насруллаевич отводит Осю в сторону и предлагает снова наведаться в Эрмитажную библиотеку. Зачем? Чтобы унести тетрадь из хранилища.

— Не каждому книга даётся, ты же видел. Тебе — позволила себя найти.

Ося соглашается на кражу, он чувствует, что «книга» имеет значение и для него самого.

В дневных новостях как раз трубят о нападении на Эрмитажную библиотеку. Даже показывают преступника, задержанного милицией. С ужасом Осип узнаёт в нём своего отца.

Злоумышленники — в бывшем императорском книгохранилище. Подкупленный сотрудник позволяет им вынести тетрадь из читального зала (Осип прячет раритет в один из карманов «для шпаргалок»). Эрмитаж после утренних событий на особом положении, но Караханов необъяснимым образом проходит все посты, вводя охранников в транс.

Дотронуться до тетради Виктор Насруллаевич по-прежнему не может.

Вместе с трофеем — похищен и сам Осип. Машина с пленником мчится невесть куда, мобильник отобран. Виктор Насруллаевич доволен: захватить Превальского-старшего не удалось, но сынок — не хуже, особенно в комплекте с «книгой». Оказывается, сегодня в библиотеке между ним и Осиным отцом разыгрался настоящий магический поединок.

— Он у тебя мощный йог, — с уважением отзывается Караханов. — Почти Арджуна…

Артефакт-посредник, спрятанный в другом тайном кармане, помогает Осипу увидеть аховую ситуацию «сверху» и расписать партитуру бегства. Когда преступники тормозят, чтобы поменять машины, он действует просчитано и хладнокровно. Выталкивает ногами открывающуюся дверцу, разбивая колени телохранителю Караханова, затем, распрямляясь, заезжает головой прямо в орлиный профиль босса. Водителя вырубает знаком аварийной остановки, лежавшим под задним стеклом. Бежит прочь, срывая на ходу размотавшиеся бинты.

— Он и правда меченый … Взять живым! — гаркает Караханов.

Горная подготовка помогает Осипу уйти от завязавшейся погони.

Из таксофона он звонит домой. Папа берёт трубку!

— Отпустили?!

— Нет, малыш, я сам ушёл.

— Сам?

— Кто ж меня остановит…

Шифруясь от прослушивания — так, чтобы понял только сын, — Превальский-старший назначает встречу в Кунсткамере. Наутро, как только музей откроется.

Затем в телефонной трубке слышны крики и яростный шум драки. Связь прервана.

Опасаясь за друзей, Осип поочерёдно звонит им всем и вытаскивает из квартир, ставших вдруг небезопасными. К Гале прибавляется её сестра Агния, в которую Роман безответно влюблён.

Они приходят в родную Академию, чтобы перекантоваться там до утра. Ночью Академия надёжно закрыта. Устраиваются на ночлег в пустой аудитории, ключ от которой дал приятель-инженер из машинного зала. Осип читает старинную тетрадь (с Посредником в руке шифр становится понятен) — про какой-то конфигурат, именуемый Покрывалом Силы, который хранит имперскую столицу; про Круглые врата, открываемые Оком Памяти. Видит схему помещения в виде восьмигранника — это и есть Круглые врата. Чтобы расправить Покрывало, Око надо поместить в геометрический центр восьмигранника…

Последние дни перед кончиной Петра Первого. Император ясно сознаёт незавершенность своих преобразований и трезво оценивает ближайшее окружение. Грядёт безвластие и распад, которым непременно воспользуются хищные европейские державы. Нет у него такого наследника, которому он мог бы вручить не только державу, но и Око, полученное в молодости от Ньютона. (Старик ученый был очарован тогда планами освоения Евразии, которые обрисовал ему царь, и счел, что Посредник более нужен России, чем Англии). Ах, если бы трон наследовал человек с великими планами, подобный ему самому! Сейчас нужно отдать Око не правителю, а ученому. Но в земле российской собственных ученых еще нет…

Вспоминается страшное ноябрьское наводнение (после которого царь и слёг), едва не уничтожившее его детище, морскую столицу России. Такое не должно повториться!

Изнемогающий от болезни Петр впадает в забытье, сжимая в руке мерцающий синим глазком артефакт. Вместе с Оком он взмывает в небесную высь, обозревая просторы огромной державы. Внимание его приковывает засиявшая вдруг точка: это поморская деревня Денисовка близ Холмогор. «Отрока зовут Михаил, сын Васильев, а от роду ему тринадцать лет, — словно бы говорит Око. — Отдай меня ему».