Стрелки накрывают друг друга - время шесть часов тридцать минут. Влюбленный сует в рот спичку и начинает жевать с неподдельной злостью. Потом, как Голиаф, шагает по тротуару, с глазами, налитыми кровью от гнева. Значит, сегодня она решила побить свой собственный рекорд и явиться с получасовым опозданием? Черт ее возьми! Горька будет для нее эта встреча!
* * *
Ровно в шесть часов тридцать четыре минуты в глубине улицы показывается хрупкая фарфоровая фигурка виновницы его терзаний. Еще издали она улыбается, словно не ожидая подстерегающего ее скандала. Слышен торопливый стук ее каблучков. Фарфоровая фигурка вся сияет в блеске своей пылкой юности, непобедимая и свободная от всякой ответственности перед нелепыми законами любви.
Неожиданно какое-то страшное злорадство охватывает молодого человека: сердце его ожесточается, брови хмурятся, нижняя челюсть отвисает и начинает нервно дрожать. Как паук, спускающийся, чтобы умертвить попавшую в его паутину муху, наш сентиментальный неврастеник направляется к своей прекрасной жертве с твердым намерением немедленно расправиться с ней.
И когда двое останавливаются друг против друга, начинается следующий памятный диалог.
- Прости! - шепчет девушка, хватая за руку своего возлюбленного. - Я хотела прийти во-время...
- Меня удивляет, что у тебя еще хватает дерзости извиняться! - обрывает грубо юноша и пронизывает ее молниеносным взглядом.
- Не сердись на меня, прошу тебя! Я только что собралась уходить, как вдруг...
- Конечно, ты всегда найдешь причину оправдаться! Наверно, и сейчас я окажусь виноватым в том, что прождал тебя целых полчаса.
- Ах, не преувеличивай! Я опоздала только на пятнадцать минут!
- Как на пятнадцать минут? Тебе не стыдно? А нука, посмотри на часы!
- Посмотри на них и ты!
И девушка подносит к глазам юноши свои маленькие ручные часики, продолговатые, как кислый леденец.
- Твои часы отстают!
- А твои спешат!
- Ах, так? Что ж, хорошо! Но запомни, что между нами все кончено, если я окажусь прав!
И влюбленный тут же доказывает свою правоту, прибегая к помощи арбитра.
- Простите, сударь! - обращается он с неестественной любезностью к случайно проходящему господину. - Скажите, пожалуйста, который час?
Господин, по виду страдающий сахарной болезнью пенсионер, останавливается, сует руку в жилетный карман и с важностью достает огромные часы с толстыми крышками. Затем открывает осторожно крышку, словно опасаясь, как бы что-нибудь не убежало наружу, относит часы на почтительное расстояние от своих дальнозорких глаз и торжественно произносит:
- Без двадцати семь!
- Видишь? - торжествующе улыбается молодой человек. - Мало того, что ты провинилась, но еще и тут пытаешься меня ввести в заблуждение.
- Еще неизвестно, насколько верны его часы! - презрительно и с неисправимым женским упорством отвечает девушка.
- А, значит, только твои часы верные? - ехидно смеется влюбленный. - Это пародия на часы! Ты носишь их на руке только из тщеславия!
- Перестань меня обижать!
- Ничего обидного я тебе не сказал. Все это сущая правда.
Наступает короткая пауза, которую девушка использует для того, чтобы скрыться от взора наблюдателя за углом первого же переулка.
* * *
Через какие метаморфозы проходит разговор двоих влюбленных, пока они не достигнут окраины города и не войдут в лес, - это, к сожалению, остается неизвестным. Во всяком случае можно предположить, что он вертится вокруг точности часов, как будто за них нужно было получить международную премию, потому что девушка только в лесу начала объяснять, почему она опоздала на свидание.
- Я только что собралась уходить, как вдруг приходит тетя. Ты согласись, что не могла я выгнать ее из дому. Надо было принять ее, угостить вареньем и немного поговорить с ней. Дома осталась одна я.
- Нет, если бы ты меня любила, ты сказала бы: "Извините, тетенька, заходите завтра! Сейчас я очень тороплюсь".
- А разве ты сказал бы так своей тете?
- Сказал бы, конечно!
- Видишь, а я не могла быть такой неучтивой. Предложить, значит, старой женщине возвратиться, не передохнув, только потому, что ты неисправимый педант, который трясется из-за каждой секунды? Так, что ли?
- О, как ты добра, в самом деле, к другим! Ты готова пожертвовать всем, готова даже наплевать на свою любовь ради какого-то допотопного предрассудка человеческих отношений!
- Моя любовь не имеет ничего общего с тем маленьким вниманием, которое я проявила к сестре моей матери!
Читать дальше