Александр Казанцев - Купол надежды

— И мне не оставалось ничего другого, сэр, как «задействовать запасной вариант»…

— Заткните свою паршивую пасть. Лучше помолчать об этом даже в моем «ягуаре», где можно не опасаться подслушивающих аппаратов, которыми набит Капитолий.

— Так вот почему мы встретились на шоссе!

— Идиот! Если бы вы были так же догадливы и там!..

— Но разве комиссия долетела до Нью-Йорка?

— До него долетел этот Анисимов, а не оказался с вашей помощью среди всех на «Конкорде». Тогда было бы о'кэй!

— Мне не пришло это в голову, босс.

— Даже острые ножи тупеют, если их не точить.

— Я готов, сэр, быть ножом, мечом, кинжалом.

— Знаю. Потому и «подобрал» вас на дороге. Чтобы наточить.

— О'кэй, сэр!

— К делу. Вы читали статью профессора Тейлора, отца водородной бомбы, который утверждал, что ее можно украсть?

— Да, сэр. Но там говорилось, как сохранить материалы, из которых можно создать атомную бомбу.

— «Предупреждать» об этом все равно что указывать на такую возможность.

— Но, сэр, администрация после этой статьи, вероятно, приняла нужные меры. Сам президент… нераспространение…

— У нас было время, пока статья готовилась к печати. Ее можно было прочитать и до выхода в свет.

— Должен ли я понимать, что…

— Вы ничего не должны понимать. Только действовать, как укажут.

— Да, босс.

— Заполучить материалы для атомной бомбы, о которой болтал «папаша всеобщего уничтожения», оказалось возможным. Но этого мало. Нужны еще мозги, которые способны сделать из материалов действующую штуку. Они уже гостят у нас. Вам предстоит завернуть им их паршивые щупальца так, чтобы мозги сработали как надо. Словом, если вам не удалось взорвать город под ледяным куполом…

— Надо взорвать сам ледяной купол! — догадался Генри Смит.

— Вот вам и поручается обработать заполученных нами специалистов. Кстати, и вашего Анисимова тоже.

— Как? И он там? Зачем?

— Постарайтесь связать их всех троих одной веревочкой. И атомную бомбу с белковой тоже.

— О'кэй, босс! Можете положиться на меня. Я все устрою.

— У вас не будет другой возможности, парень, — зловеще напутствовал Броккенбергер. — Говорят, саперы и гангстеры не ошибаются дважды.

— Но где мне действовать и когда, сэр?

— А мы уже приехали, сын мой. Вот она, «вилла-гроб». Тиха как могила. И чтобы выйти из нее, надо… воскреснуть. — И Броккебергер снова затрясся в беззвучном смехе. — Пришлось одолжить ее для такого благого дела. Сейчас я дам приказ по радио своим паршивцам впустить вас. Вылезайте. О'кэй!

Генри Смит выбрался на шоссе.

Красный «ягуар» молнией метнулся с места.

Смит стоял перед калиткой тенистого парка, в глубине которого виднелась богатая вилла. Он рассматривал затейливую вязь железной решетки и размышлял над последними словами босса. Поворота с пути, на который судьба толкнула его, уже не было.

— Эй вы там, пошевеливайтесь, дьявол вам в глотку! — услышал он хриплый голос в репродукторе, вделанном в столб калитки. — Открыта ваша проклятая дверь. Толкайте.

Холл виллы был просторным двухсветным залом с прозрачным сводом. Внутренние галереи второго и третьего этажей изнутри охватывали холл. Широкая мраморная лестница разделялась на втором этаже надвое. Внизу по обе ее стороны стояли беломраморные статуи Афродиты и Дианы.

Пол был устлан дорогими коврами. Бесценные вазы, японские, китайские, индийские, стояли вперемежку с разностильной мебелью и говорили скорее о расточительности, чем о вкусе. И все это в чрезмерном количестве. Гигантский холл при всей его претенциозности чем-то напоминал типичный для Америки универсальный магазин, и все, что находилось в нем, казалось выставленным на продажу.

Белый концертный рояль «Стейнвей» стоял особняком, выделяясь неожиданным пятном.

Доктор Стилл уже приготовил его для артиста, поднял крышку, напоминающую крыло огромной белоснежной птицы.

Анисимов уселся в мягкое кресло, нежно обнявшее его со всех сторон.

Несмотря ни на что, он готов был слушать музыку и не позволял себе упасть духом.

Оба же его товарища по заключению после «обеда с выстрелами» пребывали в подавленном состоянии.

— Однако вы, сэр, с характером, — не то с восхищением, не то с укором заметил Анисимову профессор О'Скара, когда они вставали из-за стола, отведав наскоро приготовленных овощных блюд.

Солнце. уже не заглядывало через узкие и высокие, как в средневековом замке, окна. В восточных небо приобрело фиолетовый оттенок, а в противоположных — отражало закатную зарю.