Александр Казанцев - Спустя тысячелетие

Дискообразное тело, с одной стороны освещенное Солнцем, издали напоминало месяц — Луну в последней четверти. Никита через наружный люк проник внутрь и разместился за пультом управления, принимающим приказы по кабелю из жилого модуля, откуда Никита управлял энергостанцией. Предстояло проверить работу автоматов.

И так придется делать не один год… Может быть, не одно десятилетие… Никита поспешно закончил работу и выплыл наружу, стремясь к огромной направленной антенне. Еще в самые первые дни ему пришло в голову использовать ее для устойчивой радиосвязи с Землей.

И сейчас наступал назначенный час. Там, внизу, ждут его вызова. Кто будет сегодня у аппарата на острове Солнца? Крылов, конечно, как всегда; может быть, и Федю с Галлеем услышит. Но сегодня хотелось поговорить с Надей.

И когда он сразу услышал ее голос, сердце звездонавта сжалось. Но угадала ли она по голосу овладевшую мужем тоску?

Она угадала! Неизвестно каким чувством, каким излучением, телепатией или биотоками!..

— Ты сегодня не в себе! — сказала она.

— Да вроде нет, сонет сочинял. — И чтобы отвлечь Надю, он прочел ей свое творение:

После паузы Надя сказала:

— Ты, я вижу, Никита, стихи сочиняешь только меж звезд. Помнишь сонет о «Надежде».

— Это было написано о тебе…

— А я… хоть и люблю летать, предаюсь науке приземленной, хотя Пьер Ферма считал ее прекраснейшей и наиболее изящной из наук.

— Наука о целых числах?

— Ты помнишь? Спасибо. Хотелось тебе рассказать, что мне удалось найти. Но вот беда! Где мне взять на острове Солнца стадо в триста быков?

— Триста быков? — удивился Никита. — Развлечь меня решила?

— Ничуть. Дело в том, что, когда Пифагор доказал свою знаменитую теорему о квадрате гипотенузы равной сумме квадратов катетов, он принес Зевсу в жертву двести быков.

— Значит, ты, по меньшей мере, доказала, что три куба равны четвертому кубу. Поэтому тебе для третьей степени и требуется не двести, а триста быков.

— Как ты догадался! У тебя там чувства обострились! Правда, Пифагор начинал с египетского священного треугольника: З 2+ 4 2= 5 2. Он доказал, что таких равенств бесконечное множество. Уже при Платоне знали, как вычислить каждую из «пифагоровых троек». А вот кубы… Платон уже знал, что З 3+ 4 3+ 5 3= 6 3, но сформулированную впоследствии Эйлером теорему о кубах никто не доказал.

— Эйлер простит тебе это?

— Не смейся надо мной. Я попробовала, и мне удалось. Теперь дело за тремястами быков. И за тобой…

— У нас здесь есть единорог, быков вроде не видно. Не знаю, как тебе помочь.

— Очень просто. Запомни формулы, которые я тебе скажу. И в жилом модуле займись на досуге, проверь…

— Ты думаешь, смогу? Говори, запоминаю.

Надя продиктовала Никите свои формулы. И это был, пожалуй, самый странный разговор Земли с космосом. Но Никита прекрасно понял, зачем Надя это сделала. Ей нужно было направить мысли Никиты на исследования. Он проверит ее выводы, а там… а там задумается и над другими законами математики или Природы.

И тонкий расчет женщины оказался безошибочным. Этот ее разговор с Никитой круто изменил жизнь звездного отшельника…

Надя рассказала о Никитенке: о том, как, учась в Школе воспитания Человека, он вместе с другими малышами помог пострадавшему по время камнепада в горах Галлею; о том, что в Школе воспитания Человека на первом месте труд и выдумка, всячески развивается инициатива каждого — и никакого принуждения. Тем более что с этих лет им неизвестна ложь. И еще узнал Никита, что Бережной нежданно нашел себя.

Выздоровев, он не вернулся на остров Солнца, а остался среди своих «внуков», как в присущей ему украинской манере называл он их (в пятидесятом поколении!). Более того, женился на сестре Эльмы, на Весне-сестре, вернувшей, как он считал, его к жизни, и таким образом стал мужем вождя племени одичавших потомков, которых поклялся поднять и приобщить к культуре.