Кристин Раш - День Красного Письма

— Или, — говорю я, — если ваши успехи превысили все ожидания. Зачем вам знать об этом? Ведь тогда, что бы вы ни делали, вы бы колебались — не сведёт ли следующий шаг с дороги к ожидающему вас успеху?

Они снова смотрят на меня.

— Поверьте, — говорю я, — я перебрала все варианты, и все они неверны.

Дверь кабинета открывается, и я чертыхаюсь про себя. Мне нужно, чтобы они сосредоточились на моих словах, а не на том, кто влезает без спросу…

Я поворачиваюсь.

В дверях стоит Лизбет. Она выглядит очень нервно; впрочем, она всегда нервничает, когда дело касается Джей-Джея.

— Джей-Джей, нам надо поговорить.

Её голос дрожит.

— Не сейчас, — отвечает он. — Через минуту.

— Сейчас, — говорит она. Никогда раньше я не слышала, чтобы она говорила таким тоном. Решительным и испуганным одновременно.

— Лизбет, — говорит Джей-Джей, и по его голосу ясно, как он устал, как ему тошно от этого дня, этого мероприятия, этой девицы и этой школы — он не из тех, кто стоически переносит удары судьбы. — Я занят.

— Ты не женишься на мне, — говорит она.

— Конечно нет! — рявкает он — и вот тут я догадываюсь обо всём. Почему мы все четверо не получили писем, почему я не получила письма, хотя до моего пятидесятилетия всего две недели и я твёрдо решила черкнуть пару строчек своему несчастному прошлому «я».

Лизбет держит свой конверт в одной руке и маленький пластиковый пистолет в другой. Нелегальное оружие, владеть которым не должен никто — ни школьник, ни взрослый. Никто.

— Ложись! — кричу я и бросаюсь к Лизбет.

Она уже стреляет, но не в меня. В Джей-Джея, который не успел лечь.

Но Эстебан уже на полу, а Карла — Карла в полшаге позади меня тоже прыгает к Лизбет.

Вдвоём мы валим её на пол, и я выдираю пистолет у неё из руки. Мы с Карлой держим её, а со всех сторон уже сбегаются люди — и взрослые, и ученики с красными конвертами в руках.

Собираются все. У нас нет наручников, но кто-то находит верёвку. Кто-то другой вызывает скорую тревожной кнопкой, которая есть у всех нас. Которой мы все должны были воспользоваться. Которой воспользовалась я в другой жизни, в другой вселенной, в той, где я не написала письма. Должно быть, я вызвала полицию и попыталась отвлечь Лизбет до их приезда, и она расстреляла нас всех вместо одного несчастного Джей-Джея.

Джей-Джея, который неподвижно распростёрся на полу и чья кровь уже начинает собираться в лужу. Тренер по футболу пытается остановить кровотечение, ему помогает кто-то, кого я не узнаю, и мне нечего делать в этот момент, пока мы ждём приезда скорой.

Школьный охранник связывает Лизбет и выкладывает пистолет на стол, и мы тупо смотрим на него, и Энни Сандерсон, учитель английского, говорит охраннику: «Вы ведь должны были проверить всех, и в этот день особенно тщательно. Вас ведь для этого и наняли.»

И директор школы что-то говорит ей, и она замолкает. Потому что все мы знаем, что в День Красного Письма случается и такое, и как раз поэтому его проводят в школе — чтобы предотвратить массовые убийства родственников и расстрелы лучших друзей. В школах, говорят нам, есть какая-никакая система проверки на оружие и контроля деструктивного поведения, хотя на самом деле всё это работает из рук вон, и когда-нибудь кто-нибудь воспользуется этим как аргументом в пользу отмены Дня Красного Письма, но люди, получившие хорошие письма и письма, предостерегающие от худшей пьянки в жизни, будут против, и всё останется как есть, и все — мыслители, родители, политики — скажут, что это хорошо.

Кроме родителей Джей-Джея, не ведавших, что у их ребёнка нет будущего. Когда он его потерял? В день, когда встретил Лизбет? В день, когда не поверил моим словам о том, насколько безумно она влюблена? Несколько мгновений назад, когда не лёг на пол?

Я никогда не узн а ю.

Но я делаю нечто, чего в обычных обстоятельствах никогда бы не сделала. Я беру конверт Лизбет и открываю его.

Почерк корявый, нетвёрдый.

Прекрати. Джей-Джей тебя не любит и никогда не полюбит. Просто уйди и сделай вид, что его нет. Проживи жизнь лучшую, чем я. Выбрось пистолет.

Выбрось пистолет.

Она сделала это и раньше, как я и думала.

Интересно — отличается ли это письмо от того? И если да, то в чём? Выбрось пистолет. Это новые слова, или они были и в прошлый раз? Или она и в прошлый раз не последовала совету?

Мой мозг кипит. Болит голова.

Болит сердце.

Всего несколько секунд назад я злилась на Джей-Джея, и теперь он мёртв.