Скай

Стоп. Я могу не сдержаться, если мы продолжим обсуждать случившееся. Чтобы ни произошло после поцелуя, до него она определенно пыталась меня использовать. Пусть скажет спасибо, что я об этом молчу. И лучше пусть она тоже помалкивает, иначе - не знаю что, но что-нибудь совершу, а потом буду жалеть. С трудом преодолев очередной приступ злости и раздражения, я посмотрел на озеро и вспомнил, наконец, о чем надо поговорить с ней.

- Ксюша, - справившись с эмоциями, примирительным и почти спокойным тоном начал я. - Что ж это за озеро? Что вокруг него столько тихой возни?

- Какой еще возни? - Она снова стала колючей и далекой. - Ты у профессоров спроси. Я-то тут причем?

- Ксюш, ты приезжала сюда раньше… А делаешь вид, что тут впервые. Почему?

Мне показалось или она действительно немного смутилась.

- Ты мне расскажешь или как?

Она упрямо смотрела на озеро и молчала.

- А если нет? - Наконец спросила непонятным тоном. - Что ты сделаешь?

Очень захотелось объяснить, что.

- Ксюш. Не играй со мной. - Я попытался воззвать к ее здравому смыслу. Неизвестно, как дальше все сложится, но ссориться с ней не хотелось. - Ты же сама вчера хотела рассказать.

- Ладно, - вздохнула она, и я уже было обрадовался. - Но сейчас не могу. Мне надо все обдумать!

Обдумать? Что обдумать? Начинается!

- Ксюша. Что за тайны мадридского двора?

- Сереж, пожалуйста… - она прикоснулась к моему локтю и тут же отдернула руку, - просто уйди!

Ну и дела!

Молча развернувшись, я пошел прочь с этой полянки, понимая, что ничего большего сейчас не добьюсь. А вот убить кого-то вполне способен.

Аппетит совсем пропал, и я неохотно жевал картошку, прислушиваясь вполуха к разговору Тараса и Федора. Обсуждался приезд Светки. Она звонила Тарасу в мое отсутствие и уже вскоре появится. Тарас надеялся, что охранники к тому времени успеют свалить и ему не придется с ними объясняться.

Когда дошли до чая, наше уединение, если можно так сказать об обеде троих мужиков, бесцеремонно прервали. К нам подошла одна из тех девушек, которым я помогал утром переставлять палатки, и вежливо поинтересовалась, нет ли у нас средства для розжига.

- Федь, принеси. Только аккуратно там. - Сказал Тарас, с удовольствием прихлебывая горячий чай.

От нечего делать я стал разглядывать девушку. Вполне симпатичная, но не в моем вкусе. Вот Ксюша… Хмм. Юбочка из плюша… Еще и дурацкая песня вспомнилась.

Девушка, заметив мой интерес, немножко смутилась и сделала шаг в сторону безопасного и респектабельного Тараса. Да уж, боюсь, мой взгляд не был добрым. Как бы банально это ни звучало, но в своем скверном настроении, я винил всех баб на свете.

Федор, наконец, вернулся и вручил девушке наполовину пустую бутыль с розжигом.

- Шашлыки? - Дружелюбно поинтересовался он.

- Да, - заулыбалась девица, - меня Люба зовут.

- Федор.

Заметив, как он покраснел, мы с Тарасом обменялись понимающими взглядами. Я представляться не имел никакого желания, а Тарасу, наверное, это и в голову не пришло.

- Как приятно, - уже щебетала Люба, - А ты бы не мог нам с Вероникой помочь? Мы хотим разжечь мангал, а все мужчины как назло заняты.

Парень растерянно оглянулся на нас, непонятно было, хочется ли ему идти.

- Федь, сходи, - прогудел Тарас, лишая родственника выбора, - помоги девушкам.

Сам он деловито намазывал хлеб толстым слоем какого-то варенья. Сейчас ведь еще солью посыплет, я отвернулся, не в силах смотреть на подобное извращение.

Федор неуверенно пожал плечом и отправился вслед за Любой.

Вот ведь безотказный парень. Был ли я таким в его возрасте? Не уверен. Федор вообще казался мне не похожим на современных подростков. Более целеустремленный, спокойный. И на ботаника непохож.

- Светка привезет тебе кое-что из одежды, - нарушил молчание Тарас, - я там ей перечислил.

- Чего это? - Что-то мне не улыбалось носить вещи друга. Размеры у нас явно были разными. - Слушай. Дай мне денег. Сгоняю в город.

- Серый, ты знаешь, сколько туда ехать?

- Ну и что? Стройку закончили. Охрана еще здесь. Да и нечего тут особо охранять, днем-то. Разве сами не справитесь?

Тарас повздыхал, но возражать не стал. Вытащил внушительную пачку тысячерублевок и протянул мне. Я офигел. Не хило.

- Твоя доля, - пояснил друг. - Имей в виду, больше не дам.

- Больше и не надо пока, - я широко улыбался, уже прикидывая, на что потрачу деньги.

Захватив ключи, я в приподнятом настроении пошел к своей потрепанной временем, но горячо любимой тачке.