Орсон Кард - Говорящий от имени мертвых (Голос тех, кого нет)

Разве не по моей вине он здесь? Еще один человек, чья жизнь тоже нарушена, как жизнь моих детей, как жизнь Макрама, Лайбо, Пайпо, как моя собственная жизнь.

Сильная, на удивление гибкая и мускулистая рука протянулась из-за ее плеча, взяла кофейник и начала разливать напиток через мельчайшее ситечко.

Тонкая струйка горячего кофе закружилась и заискрилась в маленьких кофейных чашках.

– Разрешите? – спросил он. Что за глупый вопрос, если кофе уже разлит. Его голос был нежен, а легкий кастилианский акцент придавал особую окраску его португальскому произношению. А может испанский акцент?

– Простите меня, – прошептала она, – вы прошли такой длинный путь, преодолели столько километров…

– Мы не измеряем космические перелеты в километрах, донна Иванова. Мы измеряем их в годах.

Его слова звучали как обвинение, но голос говорил о тоске, прощении, даже об утешении. Я не должна поддаваться чарам его голоса. Такой голос голос лжи.

– Если бы я могла прервать ваш вояж и вернуть вам двадцать два года, я бы сделала это. Обращение к вам было моей ошибкой. Я сожалею, простите меня.

Ее собственный голос звучал фальшиво. С тех пор, как вся ее жизнь стала ложью, даже извинения звучали как шаблонные заученные фразы.

– Я уже не чувствую времени, – сказал Эндер. Он все еще стоял сзади нее, поэтому она не могла видеть его лица. – Для меня – я только неделю назад расстался со своей сестрой. Она моя единственная родственница. Ее дочка еще не родилась, а теперь она, наверное, учится, может быть, вышла замуж и имеет собственных детей. Я никогда не буду знать ее. Зато я знаю ваших детей, донна Иванова.

Она подняла чашку и выпила содержимое одним глотком. Он обжег ей язык, огненным шаром прокатился по горлу, вызвал приступ кашля.

– Прошло всего несколько часов, а вы считаете, что знаете моих детей.

– Лучше вас, донна Иванова.

Новинха услышала тяжкий вздох Элы в ответ на дерзость Эндера. И хотя она догадывалась, что он говорит правду, ее привело в ярость, что такие слова сказаны чужаком. Она повернулась, чтобы ударить его, но он уже не стоял за ее спиной, он ушел. Она рассеянно оглядывалась, стараясь отыскать его, но его не было в комнате. Эла стояла в проеме дверей, широко раскрыв глаза.

– Вернитесь! – сказала Новинха. – Вы не можете уйти просто так, оскорбив меня!

Но он не отвечал. Вместо этого она услышала громкий смех в глубине дома. Новинха пошла на звук смеха. Она прошла все комнаты и вышла в самую дальнюю комнату дома. Майро сидел на кровати Новинхи, а Эндер стоял в дверях, они весело смеялись над чем-то. Майро увидел мать и улыбка исчезла с его лица. Ее охватил озноб. Вот уже многие годы она не видела его улыбки, забыла как озаряет и украшает улыбка его лицо, так же как и лицо его отца. А ее появление угасило всю красоту.

– Мы зашли сюда поговорить, а то Квим очень сердится, – начал объяснять Майро. – Эла застилает постель.

– Я думаю Говорящего не заботит, убрана постель или нет, – холодно оборвала его Новинха. – Правда, Говорящий?

– Порядок и беспорядок, – сказал Эндер, – в каждом своя прелесть.

До сих пор он стоял к ней спиной, и она была благодарна, так он не мог встретиться с ее глазами и увидеть ее озлобленность и ошеломленность.

– Повторяю вам, Говорящий, вызов был дурацким розыгрышем, – сказала она – если хотите вы можете, ненавидеть меня, но у меня нет ни одной смерти, от чьего имени вы бы могли говорить. Я была глупой девчонкой. По своей наивности я надеялась, что вызову Говорящего и автор «Королевы Пчел, и Гегемона» услышит мой зов. Я потеряла человека, заменившего мне отца, и нуждалась в утешении.

Теперь он повернулся к ней лицом. Он был моложавым мужчиной, по крайней мере, моложе ее, но его глаза подкупали пониманием. «Искуситель», – подумала она. – «Он опасен, он красив, можно утонуть в его всепонимании и расположении.»

– Донна Иванова, – сказал он, – как можно читать «Королеву Пчел и Гегемона» и воображать, что ее автор может утешить и поддержать?

Ответил Майро – молчаливый, замкнутый, медленно говорящий Майро, который последний раз так энергично спорил и рассуждал только в детстве, будучи ребенком.

– Я читал ее, подлинный Говорящий от Имени Мертвых написал сказку о королеве пчел с глубоким подтекстом.

Эндер печально улыбнулся.

– Но он писал не для баггеров, правда? Он писал для человечества, которое до сих пор празднует уничтожение баггеров как величайшую победу.

Он писал безжалостно, обращая их гордость в позор, радость в печаль. А сейчас человечество полностью забыло, как однажды они ненавидели баггеров, восхваляли и прославляли имя, для которого не нашлось даже слова в современном языке…