Камиль Мусин - Незнайка в Совке

- Крабс-то мелочь пузатая. Куда ему...

- А вы знакомы с этим делом? Кстати, вы так похожи на этого... ну как его... который у Крабса был начальником. Боссом то бишь. Я его самого не видел, только портрет в газете.

- Я не знаю...

- Ну, полно! Его на Луне все знали. Ну вы- вылитый он.

- Не помню. Что-то вылетело из головы. Может, Скуперфильд?

- Нет, не Скуперфильд, хотя имя похоже. Сейчас я сам вспомню.

Самый богатый, самый жадный...

Тут Спрутс снова дал промашку:

- И вовсе не жадный. Просто нужно уметь считать деньги...

- А что это вы так за него заступаетесь? Вам-то какое дело?

- И ничего я не заступаюсь.

- Спрутс!- закричал Незнайка,- вспомнил, Спрутс! Вы же настоящий вылитый Спрутс! Эй, идите сюда, я вам сейчас такое покажу!..

Незнайка замахал рукой каким-то своим знакомым, прогуливавшимся в другом конце зала.

- Не надо никого звать- тихо сказал Спрутс.

- Почему?- удивился Незнайка,- Ведь это так здорово...

- Не надо.

- Но почему?..

- Потому что я Спрутс.

- Я и говорю. Вот здорово будет... Как?... Вы?...

- Я и есть Спрутс.

- Ну и дела!

- И меня разыскивает полиция. За взрыв ракеты. Вы можете позвать полицию, но не нужно устраивать из этого балаган. Я сдаюсь.

С этими словам Спрутс сел на диванчик, сложил ручки на пухлом животе и стал смиренно ожидать своей участи.

Так тебе и надо, говорил он себе.

Сам себя выдал своими замечаниями о Крабсе. Пьяный воздух свободы, как говорится, вскружил ему голову.2)

- Но я же... Я же не хотел...- виновато сказал Незнайка,- я думал... Извините.

- Не за что. Ведь это я взорвал ракету и, кажется, поставил под угрозу вашу жизнь.

- Ну и что? Ведь это все давно было.

- Зовите полицию.

Незнайка в замешательстве огляделся. Он еще и разу не поймал ни одного преступника и не знал, как с ними нужно обращаться. Полиции в Солнечном городе не было. Была милиция. Появление Спрутса наверняка поставило бы милиционеров в тупик- ведь самым страшным преступлением в Солнечном городе были глупые шутки некоторых коротышек, которое на милицейском языке называлось "мелкое хулиганство", а самым неприятным наказанием было обязательно выслушивание нотаций.

Незнайка осмотрел Спрутса внимательно. Тот был спокоен и, несмотря на то, что попался, сохранял достоинство и уверенность в себе. Незнайка почесал за ухом и сказал:

- А давайте не пойдем в полицию?

- А куда мы пойдем? Я, конечно, весьма тронут вашим великодушием, но полиция Луны скоро прибудет и в Солнечный город. Я знаю нашу полицию, они дотошные. Меня здесь многие видели. И в ракете. Меня все равно скоро найдут.

Незнайка был наслышан о безуспешных, но настойчивых поисках Спрутса на Луне и согласно кивнул.

- Найти, конечно, могут. Так вы хотите сдаться, не дожидаясь, что вас найдут?

- Надежды у меня почти нет,- вздохнул Спрутс.- Но... просто сдаваться я как-то не привык. Я ведь не знаю, что со мной сделают.

Если бы сказали, что именно мне грозит, я, может быть, и сдался бы.

- Ну и отлично,- заулыбался Незнайка,- И не надо сдаваться. Я думаю, что им скоро надоест вас искать. Время работает на нас.

Последнюю фразу Незнайка взял из репертуара Знайки.

- Звучит разумно,- пробормотал Спрутс, бросив быстрый взгляд на Незнайку,- но если я буду шататься по улицам....

- Никто не догадается искать вас у Клепки. Это тот коротышка, которого ранили на Луне. Слыхали? У него большая лаборатория, куда никто не сунется, потому что Клепку все считают немного чокнутым.

- Почему?

- Потому что он немного чокнутый.

Спрутс оказался довольно сметливым коротышкой, хотя и неприспособленным к практической жизни. Незнайка казался себе профессором рядом с ним и с удовольствием взялся за обучение. Они быстро перешли на "ты" и стали, как говорится, закадычными друзьями.

Быстрее всего Спрутс научился управлять разными механизмами, нажимая на всевозможные кнопки. Зато ему никак не удавалось осилить приготовление элементарной манной каши, а уж пришить пуговицу было для него запредельной магией. Впрочем, и сам Незнайка не был первостатейным кулинаром, а пуговицы пришивал всегда вкривь и вкось.

Но учился Спрутс с энтузиазмом и скоро повадился читать книги из библиотеки Клепки. Он ничего не понимал в формулах, но с увлечением изучал картинки. Мир техники открыл Спрутсу новые горизонты, и вечерами, когда они с Незнайкой пили чай на балконе, он увлеченно рассказывал о замечательных проектах, которые мог бы осуществить на Луне, но не осуществил потому, что слишком увлекался добычей денег, и, как выражался, "голым чистоганом".