Гарри Гаррисон: Возвращение [= Возвращение к звёздам; Звёзды; К звёздам]

— Ну, нам пора, — сказал он наконец.

— Ты очень нужен здесь… — Она не хотела просить его, но ее слова прозвучали как просьба.

— Ну постарайся, пойми. Эта планета — как бы велика она ни была для нас — только крошечная частица Галактики. Когда-то давно я жил на Земле, успешно работал и был вполне счастлив, пока не узнал, как живут остальные, большинство людей. Я попытался помочь им — но на Земле это считалось преступлением. Меня арестовали, отняли все, что у меня было, и послали сюда простым инженером. В случае отказа меня ждала смерть, так что выбирать не пришлось. Но за те годы, что я провел здесь, восстание, в котором я участвовал, победило. Победило повсюду, кроме Земли. Вот сейчас, в данный момент, моя задача здесь выполнена. Зерно мы спасли, его увезут на голодающие планеты. Но теперь, когда мы накормим восставших, я хочу, чтобы какие-то плоды победы достались и нам. Понимаешь? Я должен улететь. И мне уже пора. Орбиты рассчитаны, корабли должны стартовать совсем скоро.

Пока Ян говорил, Эльжбета неотрывно смотрела ему в лицо, стараясь запомнить тонкие, резкие черты. Потом обняла его жилистое, мускулистое тело, прижалась к нему — так что их ребенок оказался между ними, согретый общим теплом, — ухватилась за него изо всех сил, словно чувствовала, что никогда уже не увидит его, если отпустит сейчас… Она никогда не думала об этом, но такая возможность постоянно тревожила ее. Где-то там, далеко, чуждые ей планеты воевали друг с другом, и он уходил на эту войну. Но он вернется, он обязательно вернется!.. Думать иначе она себе не позволяла.

— Я буду ждать тебя, — прошептала она.

Потом оторвалась от него и побежала к дому. Боясь обернуться, чтобы не сломаться и не заставить его устыдиться.

— Десять минут! — крикнул Дебху, стоявший у подножия трапа. — Пора подниматься и пристегиваться.

Ян повернулся и стал подниматься по трапу. Один из членов экипажа ждал их возле воздушного шлюза и задраил люк, как только они прошли внутрь.

— Я иду в рубку, — сказал Дебху. — А ты залезай на жилую палубу и пристегнись, раз никогда в космосе не бывал.

— Я работал в невесомости, — возразил Ян.

Дебху хотел что-то спросить — но промолчал. Халвмерк была планетой-тюрьмой. Теперь уже не имело значения, как человек сюда попал.

— Хорошо, — сказал он наконец. — Значит, я могу на тебя рассчитывать. Мы потеряли очень много обученных людей: большая часть экипажа в космосе впервые. Пойдем со мной в рубку.

Корабль восхитил Яна. Вероятно, его привезли сюда на чем-то очень похожем, но он не помнил ничего, кроме камеры без окон. Да еще он помнил кормежку, напичканную каким-то снадобьем, от которого был все время слаб, безволен и легкоуправляем. А потом провал в памяти — спал или без сознания был? — и, когда он пришел в себя, корабля уже не было, а его высадили. И все это произошло давным-давно, много лет назад.

Теперь все было совсем по-другому. Корабль, на котором они находились, имел только номер, как и все остальные буксиры. Этот зверь был построен для того, чтобы поднимать вес в тысячу раз больше собственного. Как и остальные буксиры, обычно он находился на орбите. Использовали его только один раз в четыре земных года, когда на этой сумеречной планете происходила смена времен года. И прежде чем поля летом выгорали, а обитатели перебирались в зимнее полушарие, приходили корабли за зерном. Корабли дальнего космоса, космолеты, похожие на гигантских пауков, построенные в космосе и для космоса, которые не могли входить в атмосферу планет. Совершив пространственный перелет на космической тяге, они выходили на околопланетную орбиту и здесь отцепляли огромные трубы зерновых контейнеров, привезенные с собой. Вот тогда наступала очередь буксиров.

Экипажи переходили с космолетов на буксиры, и те — до сих пор спавшие на орбите — оживали. Включались энергетические установки, буксиры наполнялись светом, теплом и воздухом, запасенным в баллонах. Потом они стыковались с пустыми контейнерами и, гася их скорость, аккуратно опускали их с орбиты на поверхность планеты.

Теперь эти контейнеры были загружены продовольствием для голодающих восставших планет. Взлет на фиксированной тяге оказался мягким, компьютерное управление — безупречным. Подъем, все быстрее и быстрее, через атмосферу и за ее пределы, в непрерывное и ослепительное сияние ближнего космоса… Компьютерная программа, управлявшая этой операцией, была написана комптехниками, умершими столетия назад. Их работа продолжала жить. Радары определяли дистанцию, процессоры сопрягали траектории, полыхали дюзы реактивных двигателей… Громадные массы металла, весом в тысячи тонн, медленно подплывали друг к другу — с точностью до микрона, — сближались, соприкасались, сцеплялись и сливались в единое целое.