Юрий Нестеренко: Абстиненция

Окончив университет одним из лучших на курсе, Питер мог бы сделать блестящую карьеру и, действительно, получил несколько заманчивых предложений. Однако все они были связаны с напряженной работой, а Вейнарда это никак не устраивало. Последние годы он учился с отвращением - лишь чувство собственного превосходства над окружающими не давало ему скатиться - и мысль о каких-то дальнейших усилиях казалась ему ужасной. В конце концов Питер устроился в какую-то находящуюся на последнем издыхании контору, где получал мизерное жалование за почти полное безделье. Это никоим образом не травмировало его гордость: он знал, что способен на большее, если захочет - однако он не хотел. Пусть эти серые посредственности выбиваются из сил в погоне за своими фетишами - женщинами, престижем, славой, властью... Ему, Вейнарду, не нужна такая чепуха. Единственное, что его беспокоило - возможность окончательного закрытия конторы. Он не имел ничего против жизни на пособие, если бы это не означало переезд в другую, более дешевую квартиру, то есть перемены и хлопоты, которые он ненавидел. Существовал и более грозный источник опасности: поскольку старых знакомых Вейнард растерял, а новых не завел, утоление его вечной страсти оказалось под угрозой. Пока его снабжал последний из университетских товарищей, Эндрю Смит, который учился хуже отличника Питера, но благодаря своему упорству уже занимал неплохую должность в одной из солидных корпораций; коллеги не без зависти говорили, что этот парень далеко пойдет. Бизнес, однако, не помешал ему обзавестись женой, страстной любительницей Воннегута и Стивена Кинга; собственно, благодаря ей Смит и оставался для Вейнарда золотой жилой, ибо сам Эндрю к тому времени читал уже только спортивные колонки в газетах и деловые бумаги. Впрочем, и у молодой миссис Смит существовали занятия помимо чтения, поэтому новые книги отнюдь не всегда освобождались так быстро, как хотелось бы Питеру.

Как-то раз, в очередной раз обнаружив, что ему совершенно нечего читать, Вейнард позвонил Смиту и узнал, что у того только что появился последний бестселлер Дина Кунца, дорогое издание в твердой обложке.

-Джейн сейчас читает, - объяснил Смит.

-Ну, ясно. Как прочитает, позвони мне. А то я уже начинаю с вожделением поглядывать на Хемингуэя - ты знаешь, я его терпеть не могу.

-О'кей, позвоню, - рассмеялся Эндрю.

Через четыре дня Вейнард не выдержал.

-Алло, Эндрю. Кунц еще не освободился?

-Пока нет. Я же обещал тебе позвонить.

-Кто знает, вдруг ты забыл. У меня же абстиненция. Твоя жена знает, что это такое?

-Надеюсь, что нет. Но я расскажу ей о твоих страданиях.

-Ладно, пока.

Прошло еще три дня, и Вейнард позвонил снова. Кунц был все еще занят.

-Но прошла уже неделя! - возмущенно воскликнул Питер.

-Послушай, надеюсь, ты не против того, чтобы владелец книги читал ее столько, сколько ему нужно? - в голосе Смита впервые отчетливо звучало раздражение.

-Я не против. Но за неделю ведь можно прочитать три таких книги.

-За неделю, между прочим, можно заработать не только на книгу, но и на целый книжный шкаф! Извини, Питер. Я не хотел тебя обидеть.

-А твоя жена сейчас дома?

-Нет, у них вечеринка выпускников. Будет только к утру.

-Что ж, ладно, - сказал Вейнард со странной интонацией и повесил трубку. Смит отошел от телефона, все еще борясь с раздражением. "Этот парень как будто уверен, что все ему всё должны", - подумал он, доставая из кейса папку с последними отчетами.

Прошло, вероятно, чуть больше часа, когда Смита оторвал от работы требовательный звонок в дверь. На пороге стоял Вейнард с сумкой на плече.

-Видишь ли, Эндрю, я подумал, что твоя жена, наверное, читает Кунца не каждый день, а значит, ты можешь на пару дней дать его мне.

-Питер, это, наконец, смешно! Ты бы еще среди ночи заявился ко мне со своим Кунцем!

-То-то и оно, что он не мой. Так где он у тебя?

-Слушай, ты рехнулся! Мы что, заключили контракт? Я что, обязался снабжать тебя книгами и платить неустойку за задержку? А может... - неожиданная идея посетила Смита, -может, ты пьян?

-Я, как тебе известно, не пью и не курю. И плевать хотел на секс, престиж и прочие идеалы вашего расчудесного общества. А поскольку я не гоняюсь за всей этой чушью, у меня было немало времени для размышлений. И, в частности, я пришел к выводу, что человека, который причинил тебе крупное зло, иногда можно простить: ведь у него были на то веские причины. Но тот, кто отказывает тебе в малости, в пустяке, который ему ничего не стоит, прощения не заслуживает. Таких людей надо уничтожать, - с этими словами Вейнард извлек из сумки пистолет 38 калибра и с улыбкой наставил его на обалдевшего Смита.