Шон Уильямс: «Если», 2000 № 04

Берналь присвистнул:

— Пять тысяч лет! Это же первые земные корабли, которые достигли звезд!

— И в своих генохранилищах они везли предков всех людей, населяющих ныне данный сектор спирального рукава Галактики… — АльтерЭго сделал краткую, но многозначительную паузу. — Включая твой народ.

На стенах-переборках квадратного, сильно смахивающего на пещеру пиршественного зала «Микен» были изображены циклопические архитектурные сооружения: серые крепостные стены — где булыжные, где составленные из каменных плит; арочные ворота, увенчанные тяжеловесной скульптурной композицией из двух львов и миносской колонны; массивная гробница в форме улья, сложенная из того же камня, что и стены.

По залу фланировали десятки капитанов с женами или любовницами. Все были разряжены в пух и прах: мужчины — в начищенных панцирях и высоких шлемах, украшенных конскими хвостами или султанами из орлиных перьев, женщины — в длинных туниках, обшитых золотыми нитями, в янтарных и лазуритовых бусах.

Среди своих капитанов бродил Агамемнон, каждого приветствуя отдельно, для всех находя лестные слова. Рассердился он лишь при виде двух молодых людей, лица которых скрывали серебряные шлемы. Ну конечно же, Ахилл и Патрокл! Агамемнон заставил себя улыбнуться, сделав вид, будто оценил шутку, и направился дальше — здороваться, улещивать дорогих гостей сладкими словами. Клитемнестра также выполняла долг хозяйки. Она порхала от одной женщины к другой, рассыпая комплименты нарядам и прическам.

Вскоре из общей толпы стали выделяться маленькие группки. Формировались они вокруг самых достославных капитанов. Наибольшей популярностью пользовались Агамемнон и его брат Менелай; но иные роились вокруг Ахилла с Патроклом. Свой круг поклонников был у таких героев, как Диомед, исполин Аякс, Нестор и Идоменей. А поодаль, даже не стремясь приблизиться к остальным, стоял некий капитан, рядом с которым не оказалось ни души: ни друзей, ни прихлебателей, ни женщины.

Одиссей, прислонившись к стене, с кривой усмешкой разглядывал собравшихся. Ему нравилось наблюдать, как бахвалятся знаменитые капитаны, как мнимо-панибратски общаются они между собой и как перешептываются, отпуская оскорбительные замечания в адрес закадычных друзей. Но не меньше его развлекали и выходки всякой мелкой шушеры, которая из кожи вон лезла, чтобы развлечь своих патронов и пробиться в элиту флота.

Тут Одиссей отвлекся, ибо на его плечо уселась сова.

— Гость прибыл, — возвестила она. — Его корабль готов к стыковке. Он прилетел с другом.

— С другом? — переспросил Одиссей. — Трое было велено прислать лишь одного человека.

— Его друг не человек, — отвечала сова. — Это искусственный интеллект. Мне стало о нем известно, лишь когда он установил связь с навигационным компьютером.

— Ты предупредила Агамемнона?

— Пока нет.

— Тогда лети к нему. Пусть поприветствует Париса лично.

Берналь выругался, когда АльтерЭго начал, как сам выразился, «вносить легкие коррективы» в курс корабля при заходе на стыковку. Корабль резко дернулся, кувыркнулся, затем вновь дернулся в противоположном направлении и наконец сбросил скорость, изрыгнув пламя из боковых дюз. Только теперь Берналь оценил, как удачно началось его путешествие навстречу ахейскому флоту: плавно разогнавшись, его корабль покинул орбиту Сирруса и, двигаясь столь же размеренно, три недели бороздил космос. И вот теперь — эта жуткая тряска, от которой у Берналя все кишки перепутались.

Он уже собрался было спросить АльтерЭго, когда тот наконец на-маневрируется всласть, но тут послышался глухой удар, и Берналя швырнуло вперед. К счастью, ремни гравикресла выдержали.

Затем Берналь ощутил нечто новое.

— Гравитация, — сообразил он. — Ахейские корабли не просто скреплены между собой. Вся эта штукенция еще и вращается.

— Прибыли, — спокойно объявил АльтерЭго.

— Кажется, у меня сейчас отвалится голова.

— Это от напряжения, Парис. Когда встанешь на ноги, все будет в порядке.

— Скафандр надеть?

— Не стоит. Мы состыковались с шлюзом. Как только установится необходимое давление, ты сможешь войти и поприветствовать хозяев.

— Возьми сначала пробы местного воздуха.

— Уже. Азотно-кислородная смесь. Кислорода многовато, но никаких сюрпризов. Доля рассеянных газов крайне незначительна. На шлюз подано давление. Открыть люк?

— Меня кто-нибудь ждет?

— В шлюзовой — нет. Подожди, сейчас свяжусь с бортовым компьютером ахейцев.