Анатолий Невзоров - Продаже не подлежит

Нивер был вторым. Растянувшаяся минут на десять речь сводилась к тому, что я храбро сражался, проявил себя как герой и почему меня вообще обвиняют в дезертирстве ему не понятно. Специальная машина, анализировавшая довольно эмоциональный монолог Мапа, лжи в его словах не обнаружила. Врать Нивер умел.

Наконец настала моя очередь. Странная штука совесть! Еще вчера я не допускал мысли о поклепе на своих бывших напарников, а сейчас делал это с необычайной легкостью. "Важно не только отчетливо представить, главное поверить в свою ложь, не просто смириться, а именно поверить, и тогда никакой детектор не уличит меня". Сидя в полной темноте камеры, твердил и уговаривал я самого себя за несколько часов до суда. Наспех придуманная история, согласно которой, меня под прицелом излучателя из медицинского сектора отвели на корабль Дехарда, звучала вполне убедительно. В остальном я опирался на показания Нивера, добавив, что о судьбе Кенвуда и Дилема мне ничего не известно. Компьютер дважды уличил меня в лжесвидетельстве и порекомендовал судье "обследование коры головного мозга на предмет установления деталей по делу". Но детали судью не интересовали. Для нее все было ясно и без них. "Молодой офицер проявил мягкотелость и нерешительность, вскоре осознал содеянное, помогал каким то повстанцам, какой то не входящей в состав Содружества и уже не существующей колонии. Как бы там ни было факт дезертирства он признал, а посему: "Бывший офицер Тан Тинар не достоин продолжать службу в системе безопасности. В течение 10 дней обязан пройти курс обучения и стать специалистом потребность в которых у Содружества наиболее высока. Список прилагается".

Глаза Нивера, на протяжении всего разбирательства, неслышно говорившие: "Держись Тан, я с тобой", засветились радостью. Он терпеливо дождался обмена моей синей карточки на обычную белую и вместе со мной покинул здание суда. Радоваться или грустить я не знал. Избежать самого худшего мне удалось, но бела карточка безработного, крушение карьеры, да и всей жизни было не многим лучше, чем полная очистка.

- Что-то ты совсем скис! - Хлопнув меня по плечу, улыбнулся Мап. - На твоем месте...

- Я очернил имена абсолютно невиновных людей. Это самый мерзкий поступок в моей жизни.

- Ты знал как доказать свою и их непричастность?

- Я даже не попытался! Дехард не мог предусмотреть абсолютно все. Если поднять записи внутренних переговоров и передвижений в день нашего вылета, наверняка что-то не совпадет, не свяжется.

- Тинар, какой же ты в сущности, еще ребенок! Неужели тебе не понятно, что выиграть разбирательство было невозможно, только потому, что это невозможно никогда. Представь себя и Дехарда на одной служебной лестнице. Сколько ступенек вас разделяет? И как я это себе представляю, бывший координатор стоит не на самом верху! Очень советую забыть все и думать о будущем. Дай мне твой список. Выбрал что-нибудь?

- Мой отец всю жизнь монтировал станции. Строители нужны всегда и везде, полечу домой.

Мап подошел к "окну" общего пользования.

- Где твои живут?

- FR 1834.

Нивер вышел на службу полетов, вставил свою карточку и приобрел билет.

- Каюта 115, вылет через полтора часа. Всего один рейс в два месяца. Везет же тебе!

- Мап! Зачем? Я мог взять в кредит.

- Первый класс в кредит не продают!

- А как же ты?

- У нас с Зальтом еще осталось. Дождусь пока он полностью не очухается, и махнем на один из кораблей-заводов "Галактики" в службу охраны. Два-три пьяных бунта за рейс для нас не проблема. - Засмеялся Нивер.

- Я так хотел повидаться с ним, проститься, попросить прощения за эту идиотскую вылазку.

- Видать не судьба, уже не успеешь. Кстати, до центрального от сюда на пневмо минут сорок пиликать, я бы поторопился.

На посадочной платформе пассажиры обсуждали последние новости, общались между собой или со своими блокнотами. Поток воздуха усилился, растрепал волосы. Очередной состав приближался.

- Мап, неужели вот так и навсегда?

Прозрачный вагон пневмопоезда остановился и я вместе со всеми вошел внутрь, встав у выхода.

- Не знаю, может, увидимся.

- Я бы очень хотел.

- Я то же. - Грустно и сдержанно улыбнулся он.

Двери плавно закрылись, и поезд заскользил по светящемуся тоннелю...