Юрий Никитин - Колдуны и воины

Ведары расположились на слитках металла под стенами, а в центре зала с пыхтением возился над стеклянным усилителем воли ведаров, цветным шаром, Джуданг, помощник Верховного. Алалалц тихонько отыскал местечко в уголке, присел на корточки.

- Прошу всех сохранять разум, - сказал Джуданг.

Ведары замерли, перешептываться перестали. Джуданг сказал страшные слова, которые произносили только в самых тяжелых и опасных случаях. Он сильно исхудал, побледнел, глаза запали.

- Предварительные данные таковы, - сказал Джуданг еле слышно, - что нашей Познанности приходит конец.

Во дворце стояла мертвая тишина. За окном сверкнула молния при ясном небе, послышался далекий гул: кто-то из сидящих в зале на миг ослабил волевой контроль.

- Этого не может быть, - прошептал Вапр.

- Почему?

- Мы сохраняем мир...

Алалалц тоже застыл, потрясенный, но он быстрее других понял, что самое худшее из зол уже надвигается. Мир Познанности вполне может рухнуть под натиском варварских племен! Ведь на нынешней ступени Познанности они находят в пустынях остатки величественных городов, что пали под натиском варваров еще десять тысяч лет назад, а сейчас варвары все чаще подступают к городам ведаров, берут штурмом, жгут, убивают людей...

- Показывай, - велел Верховный.

- Окраины мира?

- Нет, грядущее нашего мира.

Стеклянный шар в руках Джуданга заблестел, прямо в воздухе возникло слабое изображение жалких хижин, землянок, полуголых людей в невыделанных звериных шкурах... Джуданг закрыл глаза, сосредоточился, изображение стало ярче. Бедное селение, в середине площади блестит вымазанный кровью столб, под ним белеют груды костей и черепов. Неподалеку группа воинов упражняется с оружием.

- Это и есть будущие властители мира, - проговорил Джуданг, не открывая глаз. - Так будет по всей земле. Уже скоро.

Алалалц старался дышать медленнее, сохраняя невозмутимость разума от натиска эмоций. Неужели забудутся сокровенные приемы овладения материей и человек уподобится дикому зверю?

Джуданг открыл глаза, положил обе ладони на шар сверху. Изображение заколыхалось, растворилось, но тут же в воздухе поплыли призрачные картины дворцов. Непривычные, колоссальные, сверкающие белым мрамором, с широкими лестницами и разноцветными фонтанами. Над крышами проносятся летательные машины. Или гигантские птицы?

- А это что? - спросил кто-то из ведаров.

- Так будет еще через десять тысяч лет, - ответил Джуданг.

Алалалц с облегчением перевел дыхание, ведары возбужденно заговорили.

- Как уцелели ведары? - спросил Верховный нетерпеливо.

- Это не ведары, - ответил Джуданг. Глубокая скорбь слышалась в его голосе. - От нас не останется даже легенд.

- Но как же...

- Познанность будет разрушена вся. Пройдут десять тысяч лет мрака, невежества, жестокости, суеверий!.. Потом варвары начнут искать собственные пути подчинения окружающего мира материи... Как когда-то случилось и с нами.

Верховный подался вперед, спросил то, что у каждого стучало в голове:

- Выше они будут нас по уровню Познанности или нет?

- Ответить невозможно, - сказал Джуданг с неохотой. - Варвары, что придут нам на смену, пойдут настолько другим путем, что сравнивать просто нельзя.

Один из ведаров, техник Фыцва, спросил недоверчиво:

- На чем основана их мощь?

- На магии слова, - ответил Джуданг. В зале повисло недоумевающее молчание, и Джуданг поспешил пояснить: - Они каким-то образом нашли магию в словах! Я долго наблюдал за ними через этот шар и определил у них заклинания, проклятия, заговоры... Не знаю, как это срабатывает, но власти над материей они добьются, как и мы. А вместо ведаров у них будут маги, колдуны, заклинатели, певцы, подбиратели слов, слагатели заговоров...

- Сколько же путей у человека вверх! - воскликнул Фыцва пораженно. Но как часто человек стремится вниз...

Алалалц прислушался. В окно с улицы донеслась музыка, высокий детский голос затянул песню. Мимо дворца шли бродячие музыканты.

Джуданг страдальчески опустил руки. Спросил глухо:

- Слышите? Послушайте, о чем поют!

Алалалц первым понял, что это старая песня о славном герое Керте, который убивал драконов, освобождал пленников, разорял города злобных врагов... Эту песню любили исполнять певцы, ибо в ней было все, что требовалось простому народу: героизм, пылкая любовь, риск, безумная отвага и крепкая мужская дружба...

- О нас не поют, - сказал Джуданг.

- Живем неинтересно, - сказал Ку горько, но поправился: - Внешне неинтересно. Многим ли понятно приключение мысли? Для них мы - зануды. Редкостные зануды. Другое дело - жечь, убивать, насиловать.