Юрий Никитин - Оппант принимает бой

Почему-то именно это особенно поразило Оппанта. Белесые термики, только миновавшие первые линьки, усердно стучали еще мягкими головками, пробовали раздвигать намечающиеся челюсти, которые из-за мягкости еще никому не могли повредить...

Он помчался вниз, ощущая смутную тревогу. Почему был подан сигнал опасности? Где-то строители туннеля наткнулись на крупного зверя, который ворвался в туннель? Но за строительными рабочими всегда находится крупный отряд панцирников. Туда отбирают наиболее сильных, крупных, длинночелюстных. Они еще ни разу не пропускали хищников через свой заслон. Да и попадались они редко. К тому же в большинстве это были безобидные, хотя и огромные черви, с которыми легко справлялись сами рабочие-строители...

Сигнал опасности давно рассеялся, но Оппанта не оставляла смутная тревога. Он уже знал за собой эту особенность. Если Умма успокаивалась мгновенно, стоило ей отвернуться от неприятности, то он должен был докапываться, постигать, часто с немалым ущербом для себя.

Строительством новых шахт руководил старый Тибюл. Он настолько привык к работе строителей, что сам стал похож на мэла. Вниз термы спускались плоские, обуреваемые жаждой, а наверх поднимались с раздутыми брюшками, в жвалах обязательно держали комья пропитанного влагой грунта. Тибюл наблюдал довольный, такого размаха работ еще не знал. Оппанта встретил запахом довольства, подвигал сяжками:

- Пусть и твоя работа идет так же быстро!

- Спасибо, Учитель, - ответил Оппант почтительно. - Я вижу, ты счастлив.

- Счастье возможно только в стабильном Племени, - ответил Тибюл довольно. - За шестьсот миллионов лет не только мы, но даже наше общество не изменилось. В большом Мире возникали новые животные, множились, захватывали всю поверхность, потом исчезали за какие-нибудь десятки миллионов лет, из моря выходили рыбы и начинали жить на суше, превращаясь в огромных животных, за кратчайшие сроки становились владыками земли, воды и воздуха, но в считанные миллионы лет исчезали... Другие животные занимали их места и так же стремительно уходили в небытие... А мы были. И мы есть.

- Чем вы это объясняете?

- Идеальным социальным устройством. Еще до второго Осознания мы жили настолько совершенно, что были практически защищены от любых невзгод. А совершенство, как ты знаешь, тормозит прогресс... Хорошо двигаются вперед ущербники. У нас же в центре Племени - Основательница, которая ежедневно откладывает столько яиц, сколько требуется для жизнеобеспечения племени. Кроме того, где еще есть такой совершенный механизм, который бы с точностью регулировал соотношение рабочих, техников, образователей, мыслителей?

Он осекся, бросил быстрый взгляд на Оппанта. Он знал, что Оппант напряженно работает над разгадкой удивительнейшего механизма, который позволял бы из совершенно одинаковых яиц, выращивать либо мускулистых рабочих, либо свирепых панцирников, либо высоколобых ноостеров... не по слепому заказу Племени, а подчинясь ноостерам! Однако хотя именно Оппант был инициатором углубленного исследования этого жизненно важного секрета, среди ноостеров уже пошли слухи, что сам Оппант начал поспешно тормозить эти работы.

- Кстати, - спросил он, отводя взгляд, - как продвигается твоя работа?

- Появились сложности, - ответил Оппант неопределенно. - Я хотел спросить тебя, Учитель, почему панцирники стали появляться всюду?

- Ты же знаешь, наш защитный механизм...

- Учитель, - прервал Оппант, - защитный механизм не при чем. Мы сознательно ставим панцирников в места, где они никогда не бывали. И не должны бывать...

- Волна равноправия...

- Учитель, - прервал Оппант снова, - равноправие здесь не при чем. Одно дело разрешать обедать панцирникам в столовой ноостеров, а другое пригласить их в Совет! Ребенок знает, что панцирники - следующий стаз за мэлами. Но мэлы вообще рабочий скот, въючные животные! Ниже панцирников по разуму никого нет! Это те же мэлы, только более злобные, вооруженные крепкими челюстями и укрытые броней. Из чувства равноправия можно их терпеть в общественных местах, но что могут сказать мудрецам, мыслителям?

- Оппант, - сказал Учитель осторожно, - сейчас общество переживает реформы. Очень бурные реформы! И для того, чтобы случайно не развалилось, нужно что-то сильное, связующее. Пусть не очень разумное, но большое общество еще никогда не объединялось на разумной основе. Всегда объединяла либо общая опасность, либо общее стремление, порой очень эгоистическое... Общество растет значительно быстрее... Но что поделаешь? Это расплата за ускорение.