Евгений Филенко - Галактический консул

— Только вам, — покивал Дилайт. — И все же я протестую против «шпиона». Вы сами говорите: нам нечего скрывать. Да никто и не думает тайно вредить человечеству, вербовать среди людей «пятую колонну» или воровать секреты гравитационного движителя. Тем паче, что честь его создания принадлежит совершенно иной расе… Но вы все же грешите на меня?

— Угу, — сказал Кратов. — Вот еще аргумент: однажды Павел сказал мне, что существуют гуманоидные расы, практически внешне не отличимые от людей. И даже заключались-де смешанные браки. Но детей от таких браков не бывает. У Хаима четверо. А вы, между прочим, одиноки.

Дилайт снова засмеялся.

— Кстати, вы не примеряли роль соглядатая к себе? — спросил он. Если оперировать словарем шпионской литературы, то «легенда», с какой вы внедрились в миссию, также весьма уязвима. Хотя должен заметить, что еще больше вы тянете на неплохого агента спецслужб по выявлению инопланетных наблюдателей. Не преувеличены ли слухи о тихой смерти земной контрразведки?

— Даю вам честное слово, — торжественно произнес Кратов. — Я рядовой плоддер со слабыми навыками вождения небольших космических посудин. Не больше и не меньше. Истиносвет не гаснет. А если вот так же впрямую я спрошу вас?..

— Вне всякого сомнения, я отвечу отрицательно. И тоже поклянусь самой страшной клятвой. Так что давайте считать, что Иовуаарп и впрямь утратили интерес к своим дальним сородичам.

— Давайте… Кстати, что вообще могло его возбудить, этот интерес?

— Масса причин. Например, сострадание. Как вы могли предположить, Иовуаарп и Аафемт — одна раса. Распавшаяся на две неравные половины в незапамятные времена. И материнской расе невыносимо тяжело смотреть на то, как вырождаются, изводят самих себя ее заблудшие дети. И больно сознавать, что нет никакой возможности убедить этих заигравшихся в жестокие игры детишек покинуть горящую песочницу…

— Любопытно, что же хорошего может им предложить взамен упомянутая материнская раса? Как общеизвестно, условия обитания на планете Эаириэавуунс еще более далеки от райских.

— Не забывайте, Константин, что о всякой разумной расе известно лишь то, что она пожелает о себе сообщить. Я не исключаю возможности, что Иовуаарп из каких-то своих соображений ввели Галактическое Братство в заблуждение. Дали искаженную информацию о собственном мире. На самом деле нет на Эаириэавуунс никаких нефтяных болот. А, напротив, есть прекраснейшие голубые небеса, подпираемые белоснежными вершинами гор, с которых сбегают хрустально-чистые воды и теряются в зеленых полонинах…

— Зачем бы им учинять такой вселенский розыгрыш?

— Это землянам нечего скрывать от посторонних глаз. А обитателям Эаириэавуунс, очевидно, есть. Но я теряюсь в догадках, что же именно.

— Не оттого ли предки нынешних Аафемт дали деру из этих райских кущей?

— Я как ксенолог, долгое время занимавшийся историей этого вопроса, на основании свежеполученных сведений готов предложить очень интересную гипотезу. Что нам стало ведомо об Аафемт? Первое: они чужие на Уэркаф. Второе: предполагаемая численность их весьма невелика, что-то около двух миллионов. В этих рамках она удерживается искусственно, методами довольно варварскими, прокрустовыми. Я говорю об Очищениях… По нашим обычным понятиям — психоз. И все же два миллиона разумных существ воспринимают это регулярное самоистребление как нечто естественное, само собой разумеющееся.

— Биссонет не уставал повторять, что они здесь все сумасшедшие…

— Он близок к истине. Хотя эта догадка строилась у него на одних эмоциях. Аафемт действительно ненормальны. Десятки поколений искусственного отбора по признаку отклоняющегося поведения! Этим миром правили безумцы. И они оставляли в живых только себе подобных.

— Почему же материнская раса выжидала так долго? Или ей был любопытен результат такого небывалого эксперимента?

— Допустим, что она не выжидала. Она просто не могла вовремя вмешаться.

— Не могу поверить, что такое возможно, — сказал Кратов, нахмурившись.

— Возможно, друг мой… — командор помолчал. — Позвольте небольшое отступление. Вы знаете, что такое авангардизм?

— Кто же не знает? — пожал тот плечами.

— На Земле всегда были люди, воспринимающие реальный мир иначе, нежели мы с вами. Когда они пытаются отразить свои ощущения словами, красками или поступками, их творчество вызывает у большинства окружающих непонимание, подсознательное отторжение. В самом деле, когда художник рисует черный помидор или зеленокожую женщину с тремя глазами, то естественнее всего предположить, что он страдает особой разновидностью дальтонизма или что у него серьезные психические нарушения параноидального характера…